– Ваша мать не считает меня ни знатным, ни гостем, – так же уныло проговорил Симон. Затем его ноздри раздулись. – Милостивый Боже, от меня запах как из выгребной ямы, – извиняющимся тоном добавил он. – Слишком много дней в седле.
Она взглянула на подлатник в своих руках, верхний слой которого почернел от лат, а внутренний сохранил резкий запах мужчины.
– Я продену в рукава палку и повешу его во дворе проветриться, – предложила она. – Прачки могут выстирать ваше белье, если у вас есть чистая смена. Я прослежу, чтобы вашу тунику вычистили и проветрили.
Он кивнул. Его забавляла и впечатляла ее деловитость. Возможно, это было своеобразной защитой. Или она хочет показать, какая будет для него польза, если он разрешит ей остаться.
Он постепенно разделся. Из вежливости или опасаясь чего-то, она повернулась к нему спиной, пока он снимал свои штаны. Затем он сел в ванну. Вода была все еще горячей и доходила ему до пояса.
– Вы все еще не ответили на мой вопрос, – сказал он Матильде в спину. – Вы хотите ехать со своей матерью?
Она повернулась, держа в одной руке плошку с мыльным раствором, а в другой льняную салфетку для мытья. Из розовых ее щеки стали красными.
– Вы сказали, что у меня нет выбора.
– Не совсем.
– Дали понять. – Она подошла к ванне. Слуга оставил кувшин на столе. Она налила туда воды из ведра и вылила ему на голову. Затем Симон почувствовал холод мыла на своих волосах.
– Нет, я не хочу ехать с матерью. Как вы думаете, зачем я пришла сюда? Вполне можно было оставить ваш плащ в зале.
Прикосновение ее пальцев вызывали определенные ощущения в совсем другой части его тела. Возможно, в этом доме сохраняется традиция купать почетных гостей, но обычно это делается прилюдно, с помощью слуг. Он сомневался, что она ранее занималась этим. Он поднял колени, чтобы скрыть эрекцию.
– Я просил вашу мать выйти за меня замуж, – сказал он.
Она снова полила ему воду на голову. На этот раз, чтобы смыть пену.
– Я знаю, – пояснила она. – И она вам отказала. – Она подала ему салфетку, и он вытер лицо. Вода в ванне быстро становилась серой.
– Моя вина – не той женщине сделал предложение.
Он намеренно сделал ударение на словах «не той» и услышал легкий вздох в ответ.
– Я всегда думал о дочери Уолтефа как о маленькой девочке, но если мое воображение спало, жизнь двигалась вперед. – Он пожал плечами. – Ваша мать дала мне ясно понять, что она думает о браке со мной. Да и то, если бы мы поженились, я думаю, что это для нас обоих был бы брак, заключенный в аду. – Он дотянулся до ее руки и обвел ее вокруг ванны, с тем чтобы видеть ее. – Если я сделаю вам сейчас предложение, это не значит, что я решил довольствоваться худшим, просто я тогда вас еще не видел и не представлял, какая вы.
