– Хорошо, будем считать, с формальностями покончено. Не под протокол, скажи мне честно, начинаем проект или нет?
– Конечно! – садясь на своего конька, закричал Пастухов. – Со следующей недели! Люди готовы, техника ждет. Уладить небольшие формальности в экспертизе и получить официальное разрешение на начало проекта. Два дня плюс два дня, три еще на раскачку, и в сумме получается семь дней, как раз неделя. Я держу руку на пульсе!
– Что же тогда мешало начать работы раньше? Почему нужно было довести ситуацию до взрывоопасной черты, исчерпав лимит терпения Зайцева да и мой тоже?
– Потому что не все получалось так, как мне виделось с самого начала. Приходится признаться: даже у меня случаются просчеты, – в этом Пастухов, конечно, лукавил в угоду Бородину, потому что считал свои действия идеально выверенными и безошибочными. – Но сейчас все позади!
– Дай-то бог!
Бородин сухо попрощался с партнером и, не оборачиваясь, направился к машине.
Евгения превратилась в мою постоянную спутницу во время обеденного перерыва.
Теперь, прежде чем направиться вниз в ресторан, я звонил ей и приглашал составить компанию. Если она была занята, то мы договаривались об удобном для нее времени и я подстраивал график своих встреч под наш совместный поход. Несколько раз Евгения звонила мне первой, приглашая пойти с ней. Мы очень быстро перешли на «ты» – видимо, сказывались мои строительные привычки и ее заграничная выучка. Я рассматривал складывающееся положение вещей как благоприятное и обещающее дальнейшее поступательное движение. Тем не менее мне никак не удавалось поужинать вместе с девушкой. Она заканчивала работу ближе к полуночи, и вести измученную богиню куда-либо в это время было просто бесчеловечно. Если же к этому добавить, что и я в последние дни работал уже на пределе сил, то можно понять, насколько слабо просматривалась перспектива развития наших отношений.
В субботу на работе мы оба появились уже ближе к часу дня. Прийти раньше после бурно проведенной пятницы не получилось. Евгения рассказала, как классно она накануне провела вечер с подругами. Я слушал, глотал слюну, смеялся, одобрительно кивал, делая вид, что мне рассказ девушки действительно интересен, а потом застенчиво спросил:
– Когда же мы с тобой пойдем петь? Правда, я петь не умею, но буду стараться! Громко и выразительно.
– А я люблю, когда поют душевно и нежно, – усмехнулась Евгения.
– У меня так может не получиться!
