Вдруг поляна вздрогнула. Цветы поблекли. Липа вспыхнула пурпурным свечением. На небосклоне засверкали огненные сполохи. Издалека на нас надвигалось нечто вроде северного сияния.
- Моя мама! - воскликнула девочка.
И тотчас все вокруг утонуло в чарующих звуках чудесной, неземной симфонии эфира. Описать ее невозможно. Мне казалось, что каждый из мириадов цветов, усыпавших поляну, превратился в своеобразный музыкальный инструмент, издающий неповторимые, нежные, хватающие за душу звуки. Это был великий гимн природы, это была великая песнь Вселенной, это было слияние душ двух жителей планеты вечного цвета - матери и дочери... Я не помню, как долго длилось это сказочное очарование... Когда я очнулся, передо мной стояла улыбающаяся девочка.
- Прощай, человек! - сказала она.
- Уходишь? - спросил я упавшим голосом.
- Должна идти. Мама зовет.
- Возьми меня с собой! Возьми, умоляю тебя!
- Ты покинешь свой дом? - удивилась девочка.
- Если моему сердцу не суждено исцелиться, если меня ждут смерть и разложение, не все ли мне равно? Я боюсь смерти... Возьми меня с собой, даруй мне твои цвета, твою прозрачность, твое бессмертие... Возьми!
Я опустился перед девочкой на колени.
- Но я не могу взять тебя с собой, человек! - Девочка с сожалением развела руками.
- Почему?
- Потому что ты - существо плотское. Ты должен стать цветом, желанием, и тогда я смогу пожелать тебя... И взять тебя к себе...
- Так пожелай!
- Как? Ведь я здесь, с тобой!
- Возвращайся к себе, в свою страну вечного цвета, и там пожелай меня!
- Но для этого ты сам должен превратиться в цвет, в желание!
- Когда же, когда?!
- Это должна решить твоя мать - твоя Земля.
- И после этого?..
- После этого я пожелаю тебя.
- Спасибо! - Я встал.
- Обними меня еще раз!
Она подошла. Я раскрыл объятия, прижал ее к груди и снова почувствовал, как тело этого незнакомого создания растворилось во мне, наполнив мое сердце теплом и радостью. Потом она покинула меня, и тут же острая боль пронзила мое сердце. Я вздрогнул.
- Что с тобой? - спросила девочка, и мне показалось, что она почувствовала мою боль.
- Ничего, моя хорошая! До свидания!
- Прощай, человек! - Девочка помахала рукой.
Потом все повторилось, но в обратной последовательности. Девочка обернулась огромной пестрой бабочкой, потом бабочка превратилась в нежнейшее, изумительной красоты покрывало, потом покрывало закружилось, словно в веселом танце, и стало быстро удаляться, потом на далеком небосклоне образовался легкий, переливающийся всеми цветами радуги вихрь, и наконец все исчезло. Остались лишь воспоминания о неповторимом, сказочном сне, о чудесной, захватывающей душу симфонии эфира и - как свидетельство всего происшедшего - эта помолодевшая, зеленеющая свежей листвой липа...
