Рено вдруг вспомнил волдыри на ее ладонях. Она копала могилу… Он взял руку Евы и повернул ладонь к лунному свету. Раны зажили, но следы все еще были заметны. То же самое Рено проделал с другой рукой.
— Болит?
— Уже нет.
Он без слов выпустил руки Евы.
Она осторожно взглянула на него, прежде чем взяться за бритву, потом проверила остроту лезвия. Несмотря на все предосторожности, на ее коже остался еле заметный след от бритвы.
— Кошмар, — пробормотала она. — Не делай резких движений. Бритва очень острая.
В лунном свете блеснула улыбка Рено.
— Это Кэл ее направил. Он даже кирпич может сделать острым.
Хотя на лице Евы ничего не отразилось, Рено почувствовал, как напряглось ее тело.
— В чем дело? — поинтересовался он.
Она внимательно посмотрела на него, удивляясь, когда он успел научиться так хорошо читать в ней.
— Не делай ничего такого, что меня заставит… э-э… вздрогнуть, — предупредила она.
— Что ты имеешь в виду?
— Твои прикосновения.
— Я уж было думал, — сказал Рено, растягивая слова и вынимая руки из воды, — что ты так и не попросишь об этом.
— Я не это имела в виду, — поспешно произнесла Ева, увертываясь от его объятий. — То есть я это имела в виду, но только…
— Ты сама определись, имела ты в виду или не имела.
— Я имела в виду, чтобы ты не касался меня.
Тело Рено напряглось.
— У нас есть сделка, gata. Ты помнишь?
Ева закрыла глаза.
— Да, — сказала она. — Я помню… И мало думаю о чем-либо другом… Я не собираюсь отступать от нашей сделки, — продолжала она, — но если ты станешь меня трогать, я разнервничаюсь, а лезвие дьявольски острое.
Ева украдкой бросила взгляд на человека, который следил за ней жадными глазами, и даже полутьма не могла скрыть его желания.
— Я буду сидеть спокойно, — заверил ее Рено грудным голосом.
— Хорошо.
Ева наклонилась и начала брить Рено ловкими, точными движениями, периодически вытирая лезвие о влажную тряпку. При этом она старалась убедить себя, что все происходит так, как было уже тысячу раз, когда она брила дона Лайэна. Дон божился, что ее руки — одно из слагаемых его успеха. Они помогали ему выглядеть свежим и преуспевающим, когда он садился за карточный стол с видом аристократа и горсткой серебряных монет, которые не выдержали бы никакой серьезной экспертизы.
— Сейчас ни в коем случае не шевелись, — негромко предупредила Ева.
— Буду как скала, — пообещал Рено.
Она приподняла его подбородок и стала легко водить бритвой по горлу. Когда Ева закончила, она услышала продолжительный вздох Рено. Он медленно ощупал горло и шею.
