вышла книга будетлян: «дохлая луна»,
где поется о жалкой безкровной вше ползующей по истасканной подкладке небес —
но и это в последний раз!
Луна подохла—
и отныне забракована и выброшена из обихода поэзии как ненужная вещь, как стертая зубная щетка!
Ле-люнь, слюнь, плюнь
Тель (але стиль) литераторов
Сонный свист!
однообразный, тонкий засасывающий, царство об'ятое конвульсиями сна — спят сморщенные лбы щеки и волосы спят полинявшие деревья, птица вздрагивая одной ногой повисла в воздухе…
в пустыне улиц подымается дымок ветра и пронизывает свистом уши с одного конца земли до другого… металлические вещи покрылись ржавчиной,
швист швист — кричат двери, но их никто не слышит
люди разучились говорить и только по вечерам со она свистят и енятся и някают—
в тоске безумных сожалений
к ея ногам упал Евгений
она вздохнула и молчит
и на Онегина гладит
без удивления без гнева…
его больной угасший взор
молящий вид немой укор —
ей внятно все.
вот только и слышно гнусавое ени-ани да пронизывающее уши: с-с-с.
Онегин добрый мой приятель
родился на брегах Невы
где может быть родились вы
или блистали мой читатель…
С своей супругою дородной
приехал толстый Пустяков…
Скотинины, чета седая,
с детьми всех возрастов, считая…
— с-с-с, ся, тся…
поэты бегут глагольных рифм потому что они очень доступны и потому что переполняют стих разными: ел… те… ся… тся… но Пушкин перенес это внутрь и простору для ся тся стало больше!
всего «Евгения Онегина» можно выразить в двух строчках:
Сонный свист торжествует!
Слякость ползет!
но бедные читатель уже в школе так напуган Пушкиным что и пикнуть не смеет и до наших дней «тайна Пушкина» оставалась под горчишником!
вот еще пример:
От Триумфальных ворот прачешная
счет г-ну Крысюну:
2 нижний юбки — 60 к.
2 крыхма рубахи — 20
5 воротничков — 30
2 пары манжет — 20
3 навлычки — 9
1 куфайка — 5
если сравнить эти строки с 8-ю строчками из «Онегина» —
в тоске безумных сожалений и т. д.
то окажется: стиль их выше Пушкинского! в самом деле: на восьми строчках счета мы видим такия редкия и звучные буквы русичей: ы, щ, кры, ф, ю, ж… (и так редки оне в романе) вообще тут больше звуков чем у Пушкина и нет ния-ния, ся-ся, те-те и пр.
Тут видим и цифры — что дает зрительное разнообразие.
И если стиль писателя определяется количеством слов то должен мериться и количеством букв — буква то же слово (звук форма и образ). Жидок Пушкин — но таков Лермонтов и все реалисты и символисты:
и звуков небес заменить не могли
