- А чего мне бояться?
- Да не знаю... кладбище, как ни говори. Души усопших, призраки, почем я знаю... да и, кроме того, по ночам здесь всякий темный люд шастает.
- Хуже того, что уже случилось, ничего со мной случиться не может.
- И то правда, - согласился он, подумав.
- Что ж, до свиданья, - попрощался я и, выйдя за ограду могилы, прикрыл калитку.
- Иди с миром, и пошли тебе господь утешение, - проговорил он и тоже поднялся.
- Благодарствуй.
Отойдя на значительное расстояние, я оглянулся. Он все еще стоял у могилы моего мальчика. В темноте он казался изваянием из черного мрамора. Сходство было так велико, что, не зная, легко можно было ошибиться. И вдруг мне впервые стало жутко на кладбище.
Почти заброшенное Старо-Верийское кладбище, тихое, осененное густо разросшимися деревьями, со скромными могилами, лишь немногие из коих были украшены мраморными плитами и памятниками, походило скорее на райский сад, нежели на то, чем оно было. Во всяком случае, так казалось мне и моим двоюродным братьям Зурабу и Вахтангу, когда тетушка моя, Нина, по воскресеньям водила нас туда на могилу своей матери. Тетя Нина была жена моего родного дяди.
Пока она, печальная, сидела, опустив голову, и размышляла бог весть о чем, мы с Зурабом и Вахтангом носились взапуски, играли в пятнашки, в разбойников, выискивали в иссиня-зеленом плюще заброшенных могил птичьи гнезда, полные яиц - пестрых и в маленькую крапинку, точно веснушки, потом, набегавшись вволю, съедали свои бутерброды - ломоть свежего белого хлеба с холодной котлетой и донимали нескончаемыми головоломными вопросами мою зеленоглазую, красивую, как ангел, тетушку.
- Тетя Нина, почему птичьи яйца всегда пестрые или в веснушках?
- Потому что... видишь ли, чтобы птенцы вылуплялись красивые, пестренькие, с разноцветными перышками.
- Мамочка, а почему бабушка умерла? - Это спрашивает Вахтанг.
- Потому что, сыночек... понимаешь, она ведь и не умерла вовсе, а просто состарилась очень и ушла от нас...
- А ты тоже уйдешь от нас, когда очень состаришься? - Это Зураб.
- Уйду, наверное... конечно, уйду.
- Тогда и мы вместе с тобой уйдем! - заявляет Вахтанг.
- Нет, родной, вам никак нельзя уходить, вы должны ухаживать за моей могилой! - взволнованно возражает тетя.
- Нет, мы тоже уйдем! - упряма настаивает он.
Тетушка рукой закрывает ему рот и велит нам идти играть. Мы продолжаем играть в этой тихой обители и лишь к заходу солнца уходим домой.
