“неформала”, “гопы” всех городов – пролетарии всех стран, соединяйтесь! – задают один и тот же вопрос: про волосы. Или про серьгу в ухе, если таковая имеется.
(С моим хорошим знакомым был такой случай. Он встретил на улице бывшего одноклассника, с которым они теперь, скажем так, принадлежали к разным слоям молодежи.
– Гы-гы-гы! – заржал одноклассник. – Ты чё, совсем “неформалом” стал? Кольцо в ухе! Ты бы его еще в правое ухо^10 повесил! Гы-гы-гы…
– А это какое, по-твоему?
Бывший одноклассник замер, потрясенный… По непроверенным данным, он превратился в соляной столп.)
– Слышь, пацан, а чё ты такие длинные волосы отпустил? Чё ты этим хочешь сказать?
В следующую секунду вожак стаи поднес к Вадиму руку, так, словно это был неодушевленный предмет, и потрогал его за волосы! Помял между пальцев, словно сельдерей на рынке. Такого вынести было нельзя.
Вадим, конечно, не был героем. Ни плюнуть в лицо фашистам, ни прочие подвиги из старого советского кино он никогда не смог бы повторить.
Но тут сработал рефлекс, который был быстрее мысли: к этой детали своей внешности Вадим относился очень трепетно, и так вот жамкать его волосы не позволялось никому (девушки не в счет). Рука “гопа” была отброшена очень резко. Далее события развивались со стремительной быстротой.
– Ты чё, с-с-с…
(“С-с-с…” – это совсем не значит, что я стремлюсь забить точками
“нехорошее” слово. Просто эти люди так говорят. Редукция! А вы бы слышали эту “звукопись”, когда они поют “блатняк” под гитару!)
Одновременно со “с-с-с…” коротким и мощным движением вожак ударил
Вадима в лицо.
Все полетело, закружилось, засверкало. То, что он упал, Вадим скорее понял умом, вычислил логически. Он долго еще – как ему казалось – не мог осмыслить, что произошло, а все вокруг звенело и звенело, и прямо в глаза ему несся локомотив… Потом оказалось, что это всего лишь фонарь над его лицом. Вадима тормошила Настя.
Оказалось, все было так. После того, как Вадим упал, вероятно,
“торжество” – глумление над новой жертвой – продолжилось бы полным ходом, если бы не решительность Насти. Кричать, умолять, звать на помощь – все это было бы бессмысленно: представьте, что вы в мертвом городе, где жителей давно нет. Психологически так даже лучше. К чему пустые надежды на людей из окрестных домов?..
А Настя взяла с земли камень и вышибла им окно на первом этаже. Она знала, что делать в такой ситуации. Знала, что обыватель в наше время может проявить храбрость только в одном: защищая свое имущество и спасая свое жирное пузо.
