3
Бойцы вылезли из кювета, ошалело отряхивали линялую форму, курили. Слышны были уже их гомон и смех. Лихолат бил носком ботинка по заднему колесу "Урала", как вылетевший из седла кавалерист бьёт лошадь, не желающую вставать. Потом Лихолат, без кепки, с растрёпанными волосами, стал искать офицеров, налетать на солдат, гнал их к разбитым машинам и за носилками.
Застигнутый в колонне старший лейтенант Ильюшин повёз раненых в полк на уцелевшем ЗИЛе. Борисенко подъехал, когда из кабин и бортов вытаскивали и соскребали трупы. Багровый Лихолат тяжёлым движением грузноватого человека шёл на Борисенко как в драку. Но Борисенко, опережая комбата, впал в истерику: – По обстановке!! А ты видел обстановку!!? – он едва не хватал Лихолата за грудки.
– Сука! Я тебе покажу обстановку! Ты… – Лихолат плюнул в горячую пыль и пошёл прочь. Он плюнул от бессилия. И, в сущности, ему было плевать на Борисенко. Он видел разгром на дороге, но знал где-то внутри, что разгром – вовсе не разгром. Он не знал пока ещё – что это. Он внимательно всматривался в пробоины в кабинах машин, будто силился что-то понять.
Лихолат не мог ничего понять, но он не первый день служил в армии и ему помогал опыт. Опыт говорил Лихолату, что Борисенко ("какое бы ни было это чмо") не нужен в рапорте. "Огнём батальона… действуя слаженно… противник рассеян… – вот, что такое рапорт!" "А Борисенко в бою не было, оставался на месте, для обороны, сука!"
До сумерек разгребались на дороге. Машины нужно было волочь в полк. Волочь было, как водится, нечем. Но, как водится, справились. Заодно организовали оборону, пополнили боекомплект. Распоряжался Борисенко; он был распорядительным командиром на хорошем счету, и даже готовился поступить в академию. "Снова вывернулся", – подумал Лихолат о Борисенко. И ещё подумал с тоской: "Главное, прикрыть задницу".
4
– Какие нахер слаженные действия!! – орал Виноградов. – Просрал колонну!!!
Перед командиром полка лежали цифры потерь. Эти цифры не спасали слаженность действий, огонь батальона и рассеянный противник – которого никто не сосчитал!
Нужны были бронесилы полка. Нужен был огонь вышестоящего начальника. Чехов – человек сорок. А главное – нужен был героизм. Виноградов так и сказал – "г е р о и з м". А потом сказал Лихолату: "Перепиши!"
Виноградов тоже не первый день служил в армии. Но он, в отличие от Лихолата, умел не только "прикрыть задницу", но и рисковать. Ещё он имел немножко воображения. Это был молодой и перспективный полковник. До того молодой, что почти ровесник Лихолата – капитана. Виноградов смотрел на Лихолата из-за стола снизу вверх, но свысока, как на подчинённого и неудачника.
