– Дапиздец! – перебивает Павлёнок, – Восьмая командировка… Да!.. я в атаку не ходил… Но делал… что надо делать… задачи-бля. Хоть бы нахер "За охрану общественного порядка"…
– Да это херня…
– Нормальная медаль! – Павлёнок ёрзает на траве и дуется как карапуз, лишённый игрушки.
Два солдата в защитных майках проносят флягу с водой. Бойцы из разведроты заходят на новый круг. На их лоснящихся торсах в такт качаются новенькие жетоны. Они бегут круг за кругом как часы с маятником.
К Павлёнку и Забуцкому подходит капитан Левченко с лицом побрившегося весёлого орангутанга. (Я думаю, что Левченко умеет шевелить ушами.) Солдаты с флягой шарахаются от бегущих разведчиков, разливая воду. Павлёнок кричит: "Ты чё ахринел, боец!?" – и порывисто сдаёт карты.
Левченко улыбается сердитому виду Павлёнка. Или он улыбается от весеннего солнца и молодости… а может от всего вместе, и от известия, что сегодня не поедим – Левченко трусит ехать в батальон и рад каждому лишнему дню в Ведено. "Ни хрена не поедем сегодня", – говорит Левченко, потягиваясь за веером карт.
Я не подхожу к ним, я "пиджак", и они меня не замечают. Мне неуютно, я хочу побыстрее в батальон.
Толе Шарнирову, славному товарищу, посвящаю
Хорошо известно, что когда в армии заканчивается война, начинаются таблички. На третьем ВОПе таблички были повсюду, опережая полное окончание боевых действий в Чечне как минимум на несколько лет.
Например, над тщательно выложенной маскировочным дёрном ямой для отходов высилась табличка: "Выгребная яма". У входа в длинную взводную палатку, где хранились продукты, была табличка "Столовая". Стрелковые ячейки отличались табличками с цифрами порядковых номеров бойцов ВОПа и буквенным обозначением основной и запасной позиций: "1А", "1Б", "2А" и так далее. И даже у входа в землянку, где хранились боеприпасы, была табличка: "Склад боеприпасов". "Это чтобы чеховский снайпер не ошибся куда стрелять", – шутил младший лейтенант Шарниров, который сам этими всеми табличками и распоряжался, готовясь к визиту на ВОП командира полка.
Ещё создавалась грандиозная клумба возле "столовой", выгодно окантованная белёным булыжником вместо бордюра. Для этой клумбы у чеченца Аслана, жившего за рекой, специально была взята известь и семена различных цветов. Из лома и спиленных в лесу стволов срочно изготовили турник – все знали, что Проткин, командир полка, считает турник основным сооружением в боевой службе опорного пункта.
