– Что вы! Я не одному вам имею в виду жить, а с нами.
Старик ничего на это не ответил.
После ужина играли в “дурака”, без азарта. Старик молчал, задумавшись, и Верка боялась нарушить его молчание. Она так была занята им, его молчанием, что играла совсем невнимательно, и все время оставалась. Старик же всегда умел и думать и не упускать из виду внешний мир.
Наконец он снял очки. Верка поняла, что он устал играть.
– Я такого старого района, как ваш, еще не видел, – сказал старик, – я даже не реальный возраст имею в виду, а впечатление.
Такое впечатление, что дети здесь не живут.
– Что вы! И какие еще хулиганы живут. Антоновы, к примеру, два брата, тринадцать и четырнадцать, я их как вижу, на другую сторону перехожу. Еще девочка одна живет, Гуля, татарочка.
Хорошая девочка, маме помогает. Еще Школьниковы. Саша Школьников с отцом живет, совсем рядом.
– А мать? – спросил старик.
– Под машину попала пять лет назад. Шла с мужем из гостей поздним вечером, за мужем, вернее, через дорогу, и машина без фар сбила. Муж на шаг впереди шел.
– Почему не женится еще раз?
– Не знаю, может, из-за ребенка. Вообще-то он видный мужчина, и бар у него в городе есть, я, правда, не видела, я в городе не бываю.
Старик был доволен, что его допущение подтвердилось. Бармен жил на Казанке.
К вечеру следующего дня старик мог нарисовать подробнейший план
Казанки.
Кое-что он бы на плане выделил. К примеру, школу напротив заброшенного парка. Она была единственной на район и в древности равнялась тополям. Напротив школы стоял небольшой памятник самолету летчика Гастелло. Из настоящего самолета школа казалась бы пауком с каменным квадратным телом и деревянными лапами.
“Тело” было самым древним, “лапы” пристраивались.
Очевидно, и бармен, и сын его учились в этой школе. И Верка, конечно, в ней училась. Сделаем такое допущение, – сказал себе старик.
Он пока не знал, что оно ему давало.
Слева от школы он бы отметил сад с золотой китайкой. Это была единственная золотая китайка на всю Казанку. Сад был глухой и запущенный. Китайка глядела в пыльные немытые окна. Но чувствовалось, что дом все-таки жилой.
Старик какое-то время – он не замечал время – простоял с
“Примой” у колючего шиповника под школьным окном и дождался-таки хозяйку.
Она вернулась с порожним ведром. Очевидно, продала свою китайку после занятия физикой с Сашей Школьниковым. Александром
Степановичем? Допущение, что бармен и есть Степан Петрович, не было еще подтверждено.
