Услужливо предлагает бумагу, перо. Даже стул придвинул.
«Сошлись, значит», — ухмыляется про себя Кирибаев и пишет: «Представляя при сем удостоверение… э… прошу…»
Секретарь берет написанное, заносит в книгу, пишет что-то на особом листе и уходит.
— Вы подождите, я скоро, — бросает он при выходе. Кирибаев слоняется по комнате и от безделья рассматривает какие-то диаграммы.
Минут через пятнадцать Кузьмин возвращается и весело говорит:
— Ну, теперь вы — бергульский учитель. Получите удостоверение. Когда поедете?
— Да мне хоть сейчас, ждать нечего, — отвечает Кирибаев, свертывая бумажку, где значится, что такой-то «есть действительно учитель Бергульской школы Биазинской волости, Каинского уезда». Есть печать и три подписи. На этот раз не фальшивые.
— Прогонную сейчас достанем, — говорит Кузьмин и дает распоряжение делопроизводителю сходить куда-то.
Мальчуган-делопут быстро уходит и минут через пять приносит прошнурованную книжечку листов на тридцать «на право взимания двух обывательских лошадей».
Кузьмин деловито объясняет, где земская станция и где взять школьные пособия для Бергульской школы.
На складе — в холодном пустом коридоре нижнего этажа — веселый высокий парень в полушубке выдает Кирибаеву школьное имущество.
Стопа бумаги, коробка перьев, двадцать четыре карандаша и столько же букварей «по Вахтерову». Тощая брошюрка в два десятка страниц, на скверной бумаге. Сюда же кладется приказ генерала Баранова о «новом правописании» и штук сорок переплетенных книжечек — «начатки закона божия».
— Этого у нас много, — говорит парень. — Прибавить можно. Бумагу одобряют.
К этому добавляет еще десятка два картин с голыми Адам-Евами, один задачник, две книжки Басова-Верхоянцева «Конек-скакунок» и начинает завертывать все в большой лист синей бумаги.
Кирибаев пробует протестовать:
— Да ведь тут одно божество. Куда я с ним?
— А вы его разбавьте «Коньком-скакунком», — отшучивается парень.
— Ручек хоть дайте. Книг для чтения.
Заведующий складом, не переставая улыбаться, говорит:
— Книжки еще не составлены, а ручек вовсе не даем. Не к чему! Насадят ребята зорьку пера на прутик, вот и ручка. Распишитесь-ка лучше да уезжайте до вечера, — прибавляет он, придвигая ведомость.
Лицо парня на минуту становится серьезным. Кирибаев расписывается, берет маленький синий тючок и, взвешивая на руке, говорит:
— Немного же культуры повезу.
— Сколько имеем. Всем одинаково даем. Вот корабли прийдут, так возом привезем. А может, и ближе найдется. Ждите.
