Официантка принесла сковороду с му-гу-гай и рисом для Микки.
Не обращая внимание на палочки, подаваемые вместе с блюдом Микки взял вилку.
- Конни, Лэдбруки очень хотели бы с тобой познакомиться.
- Зачем им это?
- Как я уже говорил, они не знали, что У Колин есть сестра-близнец.
- Не уверена, что мне импонирует эта затея. Не могу же я заменить им Колин. Мы с ней совершенно разные люди.
- Не думаю, что они имеют в виду нечто подобное.
Сделав еще несколько маленьких глотков пива, она неуверенно протянула:
- Ладно, там посмотрим.
Микки с таким наслаждением стал уплетать за обе щеки свой му-гу-гай, словно более восхитительного блюда ему еще никогда не подавали во всем западном полушарии.
От вида и запаха пищи Конни чуть не стошнило. Но не потому, что пища была так плоха, а потому, что иначе пищу она и не могла сейчас воспринимать. И на то были веские причины. День выдался на редкость тяжелым.
Наконец она решилась задать самый страшный вопрос.
- Отчего умерла Колин?
Прежде чем ответить, Микки окинул ее долгим, испытующим взором.
- Я был готов ответить на этот вопрос еще утром.
- Увы, тогда, видимо, я еще не была готова его задать.
- От родов.
Конни готовилась услышать все что угодно, лю6ую глупую вздорную причину, повлекшую за собой внезапную смерть молодой, красивой женщины в эти завершающие мрачные годы нашего противоречивого века. Но такого ответа она совершенно не ожидала и была потрясена
- Значит, муж ее жив и поныне?
Микки отрицательно качнул головой.
- Нет. Мать-одиночка. Кто отец ребенка неизвестно, но Лэдбруков это мало беспокоит, они не считают, что данное обстоятельство хоть в какой-то мере способно омрачить их память о Колин. Колин для них была и остается святой.
- А ребенок?
- Девочка.
- Жива?
- Да, - ответил Микки. Отложив вилку, он отпил из стакана немного воды, промакнул губы красной салфеткой, все это время не сводя пристального взгляда с лица Конни. - Девочку назвали Элеонорой. Элеонора Лэдбрук. Они зовут ее Элли.
- Элли, - механически повторила Конни.
- Она очень похожа на тебя.
- А почему ты не сказал мне об этом утром?
- Не успел. Ты же мне даже договорить не дала. Взяла и повесила трубку.
- Неправда.
- Ну, почти что. Причем сделала это довольно грубо и бесцеремонно. Сказала: "Остальное доскажешь вечером".
- Прости меня. Когда я услышала, что Колин умерла, подумала, что все, конец.
- А теперь у тебя появился родной человечек. И ты ему приходишься кровной теткой.
Признав как должное существование Элли, Конни, однако, никак не могла сообразить, что это может значить для нее самой, каким образом Элли повлияет на ее собственную жизнь и будущее. Прожив столь длительное время в полном одиночестве, она была ошеломлена мыслью, что теперь не одна, что в этом огромном, терзаемом напастями мире живет еще и другое существо, в жилах которого течет такая же, как и у нее, кровь.
