— Где Алиса держала вещи? — спросил я.
— Кое-что оставляла у меня, косметику там и всякое дерьмецо, я позволял ей, но жить она больше предпочитала у Сереты. У той какая-то комната на Вестчестере. Да и не нужна мне в моей берлоге шлюха-наркоманка. — При слове «шлюха» он с опаской посмотрел на Луиса.
Из Джи-Мэка мы уже все выудили. Что до Луиса, на выпады сутенера он не отреагировал. Мы подъехали к моей машине, и я последовал за ними в Бруклин.
Я повернул направо, на 10-ю у «Раймундс Дайнер» с его деревянной вывеской «Биркеллер», для пущей ясности иллюстрированной кружкой пива и свиными ребрышками. На один квартал дальше, у Берри, стояло здание склада, все еще сохранившего некоторые следы своего предыдущего существования: в нем был пивоваренный завод в годы, когда этот район являлся сердцем пивоваренной промышленности Нью-Йорка. Стены пятиэтажного здания покрывали всевозможные надписи и граффити. Прямо по центру его восточного фасада проходила пожарная лестница, а от угла до угла здания где-то на уровне последнего этажа была натянута рекламная растяжка из ткани. На ней красовалась надпись: «Если бы ты жил здесь, ты бы уже сейчас был дома!» и номер телефона. Кто-то краской из баллончика перечеркнул слово «дома» и написал поверх «поляком». Ни в одном из окон не горел свет. Я наблюдал, как Луис сначала объехал весь квартал, затем припарковался на 11-й улице. Я встал перед ним и пошел к его машине. Он разговаривал с Джи-Мэком, отклонившись назад.
— Это то самое место, ты уверен?
— Да, уверен.
— Если врешь, моего кулака тебе не миновать.
— Я знаю. — Джи-Мэк попытался выдержать пристальный взгляд Луиса, но у него ничего не получилось.
Луис переключил свое внимание на нас с Эйнджелом.
— Выйди посмотри по сторонам. А я займусь нашим миленочком.
Мне сказать было нечего.
Джи-Мэк забеспокоился, и причины у него на то имелись весьма веские.
— Эй, но я же сказал вам все, что знал, — запротестовал он слегка дрогнувшим голосом.
— Не стану я его убивать, — игнорируя Джи-Мэка, сообщил Луис мне.
Я кивнул.
Эйнджел вышел из машины, и мы исчезли в темноте, а Луис увез Джи-Мэка.
* * *
Наше настоящее невероятно хрупко, а почва под нашими ногами слаба и предательски ненадежна. Под ней же все пространство занято лабиринтами прошлого, это огромные соты, созданные пластами дней и лет, где накапливаются воспоминания, ожидающие момента, когда тонкая корка над ними взломается и все, что было и что есть, может снова стать единым целым. В этих сотах идет своя жизнь, и Брайтуэлл теперь готовился к ее вскрытию. Для него все в одночасье изменилось, и надо было строить новые планы. Брайтуэлл набрал номер, которым почти никогда не пользовался, и стоило сонному голосу ответить, как он увидел белое пятнышко, мерцающее в темноте.
