– Делай, что я говорю. Рассказывай. – Он ткнул тростью в Аллейна.
Макс заметил, что к ней прилипли раздавленная фасоль, рис и еще что-то.
– Нет! – крикнул Аллейн, свирепо глядя на отца.
Макс приготовился вскочить, чтобы предотвратить стычку. Кто его знает, какие у них тут нравы?…
Густав смотрел на сына несколько секунд, затем ухмыльнулся, вытер трость о скатерть и опустился в кресло.
– Эммануэль Мишелянж местный. Я был против. Местные тупы и ленивы, но сын настоял. Ну что ж, давайте попробуем. Толку от него никакого не было. Эммануэль проработал две недели, а потом парня нашли в Порт-о-Пренсе, в его джипе. С машины сняли колеса, двигатель и еще много всего. Он сидел за рулем, правда, самого руля тогда уже не было. Пенис и тестикулы у него были отрезаны. Для этого использовали ножницы.
Макс почувствовал неприятное ощущение в желудке.
Густав не сводил глаз с Аллейна. Тот смотрел на него, сжав кулаки, но Макс чувствовал, что он не собирается пускать их в ход. Отец это прекрасно знал.
– Мишелянжа задушили его собственными гениталиями, – произнес Густав. – Забили пенис в горло. А каждый тестикул подложили под щеку, вот так…
Густав продемонстрировал, вставив указательные пальцы в рот и оттопырив щеки. Он выглядел отвратительно, но смешно. Теперь его сходство с горгульей было поразительным.
– Полагаю, Шанталь о подобном исходе беспокоиться не следует, – проговорил Макс.
Густав зашелся смехом и ударил ладонями по столу.
– Наконец-то! – проревел он. – У нас появился человек с настоящим чувством юмора!
– Ты ублюдок! – крикнул Аллейн.
Макс подумал, что это относится к нему, но сын по-прежнему смотрел на отца. Затем выбежал из комнаты.
Они долго сидели молча. Максу хотелось поскорее убраться из этого дома.
Наконец Густав позвал горничных. Они вошли, все вокруг убрали. Потом одна вернулась с пепельницей, зажигалкой и коробкой с сигаретами. Он сказал что-то еле слышно, так что она была вынуждена наклониться. Старик схватил ее за плечо.
Горничная ушла. Густав взял из коробки сигарету без фильтра, прикурил.
– До инсульта я обычно выкуривал по сорок сигарет в день. Теперь могу позволить лишь одну. Чтобы поддерживать воспоминания. А вы?
– Бросил.
Густав кивнул.
Некоторые люди рождаются курильщиками. Карвер из таких. Он любил свою привычку. Вдыхал дым и надолго задерживал в легких, прежде чем медленно выдохнуть.
– Извините за инциденты, свидетелем которых вы стали. Во всех семьях возникают ссоры. Это нормально. Ваши родители живы, мистер Мингус?
