Он вгляделся в лицо Макса, ожидая реакции. Макс спокойно смотрел ему в глаза.
«Можешь поклоняться хоть тележкам в супермаркете, это твое дело…»
Макс снова посмотрел на фотографию Чарли в платье. Бедный ребенок.
– Мы его искали, – продолжил Карвер. – Всюду. Почти весь девяносто пятый год во всех газетах, по телевидению, радио каждый день объявления. Где только можно расклеили плакаты с его фотографией и обещанием солидного вознаграждения за любую информацию и много больше за самого Чарли. Как понимаете, в желающих получить вознаграждение недостатка не было.
– Что-нибудь толковое удалось узнать?
– Ничего. До вас за дело брались несколько частных детективов. С тем же успехом.
«Это он тебе бросает наживку. Не поддавайся. Зачем тебе нужно это дерьмовое соперничество?»
И все же Максу было любопытно. Сколько человек работали по данному делу? Почему потерпели неудачу?
Он изобразил на лице безразличие.
– Не станем опережать события. В данный момент мы просто ведем разговор.
Карвер, наверное, был уязвлен. Ему не часто приходилось слушать отказы. Скорее всего его окружали люди, которые заразительно смеялись его шуткам и стремглав неслись выполнять любую просьбу. Таковы они все, очень богатые, родившиеся и выросшие в роскоши. Они плавают в своих собственных водоемах и не дышат тем же воздухом, что и простые смертные. Живут в параллельных мирах, своей особой жизнью, им неведомы неудачи. Ждал ли когда-либо Карвер конца месяца, когда получит жалованье и купит себе пару ботинок? Отвергала ли его какая-нибудь женщина? Ездил ли он по городу, чтобы купить что-нибудь дешевое на распродаже? Едва ли.
Затем Карвер сказал Максу об опасности, если он возьмется за расследование. Намекнул, что с его предшественниками случилось нечто ужасное. Но Макс по-прежнему не поддавался на провокации. Он шел на встречу с Карвером на тридцать процентов уверенный, что не возьмется за работу. Теперь процент повысился до пятидесяти.
На Карвера произвело впечатление его безразличие, и он перевел беседу на Чарли. Как ребенок начал ходить, какой у него обнаружился замечательный музыкальный слух. Потом начал рассказывать о Гаити. Макс слушал с притворным интересом, а сам пытался кое-что сообразить.
Ничего не получалось. Просматривались лишь два очевидных мотива похищения ребенка – деньги и какие-то дела, связанные с этим самым вуду. Но поскольку требование выкупа так и не поступило, то, видимо, следует предполагать второй мотив. О вуду Макс знал немного больше, чем показал Карверу.
