Получасовая скачка легким галопом – и она оказалась у низкого одноэтажного строения, сложенного из известняка. Хотя этот дом никак нельзя было сравнить с особняком Прайдов, в нем было свое очарование. Ничего другого она и не ожидала – ведь это был дом Велвет де Варгас.
Шарлотта спешилась и привязала кобылу к коновязи. Пока она шла к двери по дорожке, вымощенной каменными плитами, сердце ее бешено колотилось от волнения.
Дверь приоткрылась, образовав щелку, и сквозь нее Шарлотта увидела полную женщину, близоруко щурившуюся на нее.
– Чем могу служить, мэм? Вы заблудились?
– Ты меня не узнаешь? – вырвалось у Шарлотты. Женщина распахнула дверь:
– Это и в самом деле ты, Шарлотта, или я вижу сон?
– Если это и сон, я надеюсь, он не похож на кошмар? – отозвалась Шарлотта. – Потому что это и в самом деле я.
Велвет пошарила в кармане передника и извлекла очки, которые водрузила на нос. Тщеславие не позволяло ей носить их постоянно, но ей хотелось видеть Шарлотту, а не расплывчатое пятно.
– Бог мой, да ты совсем не изменилась, ну ни чуточки! – воскликнула она, подавляя недостойную зависть, зашевелившуюся было где-то внутри и вызванную сознанием того, что сама она давно выглядит зрелой матроной.
– Как и ты, – ответила Шарлотта.
– Как бы не так! Мы с тобой слишком давно знакомы, чтобы не быть честными друг с другом. Единственное, что еще можно во мне узнать, это рыжие волосы. Да и то от хны.
– Все равно ты выглядишь прекрасно, – сказала Шарлотта тем самым памятным Велвет медовым голосом.
– Но что это я? Держу тебя на пороге. Войди и будь нашей гостьей. Тебе столько предстоит узнать!
Велвет оглянулась на одиноко стоящую у коновязи лошадь:
– А Найджел с тобой? Вы вместе совершили это путешествие?
– Найджел совершил долгое и одинокое путешествие девять месяцев назад, – ответила Шарлотта загадочно.
Услышав горечь в голосе Шарлотты, Велвет вгляделась внимательнее в лицо своей старой подруги. Несмотря на то, что графиня сохранила стройную фигуру и моложавое лицо, она выглядела несколько утомленной, и при внимательном взгляде можно было заметить, что жизнь ее потрепала, как это бывает с бархатным платьем, которое надевают слишком часто.
– Ты все еще любишь шерри? – спросила Велвет, приглашая ее в гостиную, которой семья пользовалась редко.
– Я предпочла бы бренди, если у тебя – есть.
– Конечно, есть. Я не настолько уж изменилась, – ответила Велвет.
Несмотря на разницу в общественном положении, между Шарлоттой и ею всегда существовало некое родство духа. Она никогда не забывала, как Шарлотта приняла ее на ранчо «Гордость Прайда» с распростертыми объятиями много лет назад, когда все так называемые порядочные женщины переходили на другую сторону улицы, чтобы только не здороваться с ней.
