— Что не буду вашей шпионкой. Просто это…
— Так трудно? Знаю, дорогая. Убийство — нелегкое дело. А расследовать его еще труднее. Дайте мне термос.
Рима вся сжалась — казалось, она вот-вот растает, как снежинка.
— Что я должна делать?
Эллери не испытывал торжества.
— Быть моими глазами, ушами и ногами, — беспечным тоном ответил он. — Десять к одному, что, вернувшись в отель, я найду сообщение от Уиншипа, извещающее, что он уладил дело с Глорией Пинкл, к полному удовлетворению доктора Додда, и секретарское место теперь ваше. Если я не прав, то мне придется потрудиться еще. Но я устрою вас туда, Рима, предоставьте это мне.
— А что мне делать, когда я начну работать?
— Найдите возможность просмотреть записи доктора Додда о Люке Мак-Кэби, его личные бумаги. Слушайте, что он говорит и с кем. Узнайте у Уиншипа — только не выдавая себя! — все о Додде, что может касаться цели нашей охоты. И докладывайте мне обо всем, что вам удалось обнаружить, каким бы пустяком это ни казалось. — Эллери мягко добавил: — Не беспокойтесь об Уиншипе. Он одинок и впечатлителен — я буду к нему великодушен.
— А ко мне? — улыбнулась Рима.
Эллери покраснел.
— Это сложнее. Когда-нибудь мы об этом побеседуем. Но вы должны перестать прятать ваше сердце в рукаве, Рима. Вы влюблены в Уиншипа?
— Влюблена?
— Излюбленное словечко ваших поэтов…
— Я не знаю, что такое любовь. А его я видела всего один раз.
— Не забывайте об этом. — Какой-то момент Эллери выглядел как человек, который что-то потерял. — В такие минуты, малышка, Дейв Дерк обычно хватает свою куколку, цинично чмокает ее в губы и, шлепнув по заду, отправляет в логово злодея, чтобы вскоре войти туда и вырвать ее из его похотливых объятий. Вы готовы?
— Эллери, не валяйте дурака!
— Вы не должны называть меня по имени, беби, — прошипел Эллери. — Понятно, Джиндживитис?
На сей раз она засмеялась:
— Понятно, шеф.
— Более униженно!
— Да, шеф.
— И не забывайте, кто из нас главный.
— Вы, шеф.
— Сомневаюсь в этом. — Эллери казался таким удрученным, что Рима истерически расхохоталась.
* * *
Эллери подобрал Риму в половине восьмого вечера у пешеходного моста со стороны Конгресс-стрит. Она была снова одета в нью-йоркский костюм и стояла, склонившись на трухлявые перила, возле пирамиды мусора, окруженная восторженно глазеющими на нее детьми.
Рима шикнула на них и быстро влезла в машину Хомера Файндли.
— Ну?
— Думаю, мы поедем в сторону Слоукема и пообедаем в гостинице «Крутая скала», — сказал Эллери. — Знаете кратчайшую дорогу туда?
