Маска свалилась с каноника Роша во время падения, и глаза его пронзили Филиппа со злобой и, главное, что поразило Филиппа, со страхом. И тут он понял: все он знает. Это Филипп не знал, вот эти, у него за спиной, не знают, по крайней мере многие из них… А вот этот — знает. Слишком многое стало теперь ясно. Избранные! Великая жертва! Он чуть было не воткнул свою пику сразу ему в горло, но вовремя сдержался.
— Убери решетку, — процедил он, нагнувшись над каноником и приставив к его горлу пику. — Или умрешь.
— Брат… — начал было тот притворно вкрадчиво, задыхаясь, однако, от ярости.
— Решетку! — взревел Филипп, надавив на горло. И тут приступ боли внезапно лишил его сил на мгновение, и этого мгновения хватило канонику, чтобы отпихнуть Филиппа в сторону, вырвавшись из его ослабевших рук.
— Он сошел с ума, братья! Хватайте его, спасите его, — крикнул он, кинувшись в сторону братьев.
Не менее полуторы дюжины людей кинулись сразу к Филиппу, но тот уже оправился от минутной слабости и вскочил на ноги. Ненужная маска мешала, и он отшвырнул ее в сторону, схватил свою пику наперевес и бросился на них. То ли безоружность помешала им справиться с задачей, возложенной на них Жрецом, то ли вид Филиппа, который и вправду был страшен в тот миг, испугал их, но все они вдруг остановились и попятились. А когда увидели, что он уже рядом — обратились в бегство. В зале поднялась паника. Филипп прорывался к Рошу, несколько человек попытались схватить его, но были ранены. У него почему-то не поднялась рука проткнуть их насквозь. В пылу схватки он потерял Роша из виду.
Они сбежали и вернутся сейчас с оружием, понял он. Его убьют. Не это ужасало его, ведь сам он сделал это уже не один раз. Он давно уже мертвый. Страшно было за свою душу. Да, они вернутся и убьют его. А они все еще там… в колодце… Он остановился. Если бы только убрали решетку! Там несколько отверстий, ведущих в шахту колодца, одно из них прямо над водой, на высоте в пол человеческих роста. Оно ведет к выходу из пещеры. Он над Ильмой, невысоко. Можно уйти по реке. Конечно, это трудно, почти невозможно ночью, зная характер Ильмы, но все же это единственный шанс. Они бы могли спастись, подумал он. Но решетка!
И тут он понял, что остался один в зале. Все наконец разбежались, как крысы, но они вернутся. Он чувствовал, что они уже возвращаются. Он подошел к колодцу и наклонился.
— Гийом! Ты жив? — прокричал он туда.
Ему показалось, или он что-то расслышал? Выпрямившись, Филипп обвел глазами ритуальный зал, которому так много посвятил и ради которого пожертвовал своей душой, и плюнул в сторону алтаря. Затем бросил оружие и, решившись, с закрытыми глазами бросился в зияющий проем.
