- А что мой? Мой ничего...
- Тоже шофер. Не зря их в кино протащили. Так то таксист, ему деньгу зашибать надо, и то время нашел, а твой весь день сачка давит. Поневоле зашуруешь.
- Что-то вы не то говорите, мама,- сказал Иван, обгладывая куриную кость.
- Знаю, что говорю. Не зря про шофера кино показали. Может, тебя и вывели на чистую воду, только под другой фамилией.
- Вы бредите, мама,- сказал Иван вежливо.
- Небось застукали твоего сизаря на Плющихе, возле трех тополей, вот и сочинили кино,- теща все больше и больше входила в роль конферансье.
- На Плющихе нет никаких тополей. Один был, да и тот поломали, четвертинка осталась.
- Ага!-обрадовалась теща.- А ты откуда знаешь?
- Проезжал мимо.
- Ага! Проезжал!
- Ну и что? Проезжал. Мне уж по Плющихе и проехать нельзя?
- Слышишь, Варенька,- закричала теща.- Он таскается на Плющиху!
- Не таскаюсь, а вожу мимо мясо.
- Мясо! Знаем мы это мясо! Третьего дня в помаде домой заявился!
- В какой еще помаде? - удивился Иван.
- В такой! В рыжей!
- Это не помада,- заступилась за мужа Варенька.- Это килька. Я нюхала. Рыбой пахнет.
- Рыбой! Знаем мы эту рыбу,- не сдавалась теща.- В рыбном магазине она работает, потому твой мужичок и рыбой пропах.
- Я портвейн килькой закусывал,- подал голос Иван.
- А почему он вдруг пить перестал? - теща даже засияла, найдя наконец объяснение Ивановому странному поведению.- Ради нее... Плющихи, пить он перестал. Чтобы после работы ее в лес можно было возить. От инспекции он пить перестал.
Иван даже вытаращил глаза от такой наглости.
- Ах ты, старая карга! -закричал Иван, терпение его лопнуло.- Ради тебя я пить бросил! Ради тебя хожу весь вечер трезвый, как дурак! Сковородку ей еще купил!
- Получай назад свою сковородку!-теща схватила сковородку с жареной картошкой и швырнула ею в зятя. Сковорода просвистела мимо уха Ивана, ударилась в стену и обсыпала Синицына картошкой, словно конфетти.
- Мама!-закричала дочь.- Ты убьешь его!
- Одним кобелем меньше станет,- прошипела теща, уклоняясь от летящей назад сковородки.- Трезвый он пришел... Нашел дурочку. Новую жизнь начал... Знаем мы эту новую жизнь... Я сразу почуяла, тут что-то не так...
...Поздно вечером Иван сидел на пустыре возле "Маруси" в кругу самых стойких приятелей и рассуждал на тему искусства.
- Конечно, искусство нужно людям,- говорил Иван Синицын.- Театры там всякие, романы, кроссворды... Чтобы человек поломал голову в свободную минуту. Но только не кино. В кино все уж очень ясно. Даже до тещи дошло, что к чему.
