Они остановились на ночлег в рощице у ручья. Вирэ почти что свалилась с седла, полумертвая от усталости, но, как образцовая наездница, позаботилась о своем скакуне, прежде чем растянуться на земле, опершись спиной о дерево. Рек в это время еще обтирал своего Улана, не испытывая никакого желания сесть. Он покрыл коня попоной и повел к ручью, с гордостью подумав, что тот ни в чем не уступает скакунам монахов.
Тем не менее он по-прежнему относился к своему мерину с некоторой опаской – Улан нет-нет да норовил хватить хозяина зубами.
– Славный конь, – сказал поутру Сербитар, потрепав Улана по гриве. Мерин лязгнул зубами, и Сербитар отскочил, а после спросил: – Можно я поговорю с ним?
– С конем-то?
– Не словами. Я просто передам, что не желаю ему вреда.
– Валяй говори.
Через некоторое время Сербитар улыбнулся:
– Он проявил дружелюбие, но чуть не цапнул меня опять. У этого животного очень сварливый нрав.
В лагере уже весело пылали костры, и путники жевали овсяные лепешки. Вирэ спала под деревом, завернувшись в красное одеяло и положив под голову свой белый плащ. Рек подсел к Сербитару, Винтару и Менахему. Арбедарк сидел у соседнего костра.
– Мы скачем во весь опор, – сказал Рек. – Лошади долго так не протянут.
– Отдохнем на корабле, – ответил Сербитар. – Завтра мы уже сядем на него – это лентрийское судно «Вастрель». Оно снимается с утренним приливом – потому-то мы так и спешим.
– У меня даже кости, и те устали, – вздохнул Рек. – Нет ли чего нового из Дельноха?
– Посмотрим чуть позже, – улыбнулся Менахем. – Прости, друг Рек, за то, что я вздумал испытывать тебя. Это была ошибка.
– Забудь об этом – и о том, что я сказал, тоже. Мой гнев говорил за меня.
– Охотно извиняю тебя. Мы говорили о Дросе, перед тем как ты подошел, – и сошлись на том, что при нынешнем руководстве он не продержится и недели. Боевой дух там низок, а командующий крепостью Оррин вконец подавлен свалившейся на него ответственностью. Хорошо бы ветер был попутным – время не терпит.
– Ты хочешь сказать, что все может быть кончено еще до нашего приезда? – У Река дрогнуло сердце.
– Не думаю, – покачал головой Винтар. – Но конец, возможно, недалек. Скажи мне, Регнак, зачем ты едешь в Дельнох?
– Возможно, просто потому, что я дурак, – вполне серьезно ответил Рек. – Но неужто поражение неизбежно? Хоть какая-то надежда, думаю, все-таки есть?
– Друсс скоро будет там. Многое зависит от того, как его там встретят. Если ему окажут достойный прием и если мы прибудем до того, как падет первая стена, мы сумеем объединить силы всех защитников и продержаться где-то с месяц. Дольше десять тысяч человек не способны оборонять крепость.
