Роберт понимающе кивнул: знать об изготовлении вина не помешает. Этот изящный, небольшого роста человечек говорил об этом с такой любовью, что складывалось впечатление, что это производство вина – его собственность. Но Роберт уже знал, как мужчины в беретах и туфлях с металлическими наконечниками ногами давят виноград – ему обо все поведал Доминго. Он также рассказал ему о песнях, которые поют работники, чтобы задать ритм этой чисто механической работе, и как из чанов начинал струиться сок, через некоторое время превращавшийся в рубиновую струю.
– Потом это молодое вино, или сусло, вы переливаете в бочки, не так ли? – Роберт испытывал удовольствие от того, что помнил это слово.
– Да, дон Роберт, – сказал человечек, – Некоторое время, до начала ферментации, бочки с вином лежат на солнце. – Его лицо расплылось в довольной улыбке. – Потом мы кладем их сюда в бодегу. – Он повернулся вперед и театральным жестом распахнул перед Робертом двери белой постройки. Роберт стоял и смотрел внутрь. Глаза его не сразу привыкли к резкой перемене света после яркого солнца. Зрелище было впечатляющим: громадное пространство, занятое дубовыми бочками, положенными в три ряда в белых, перекрытых арками коридорах.
– Это самая старая бодега из всех, – сообщил его проводник. – Та самая, с которой все и началось две сотни лет назад, – говоря это, он не скрывал гордости.
Роберт последовал за ним в прохладное, полутемное, чистое без единого пятнышка помещение.
– Конечно, – добавил проводник, – в те времена бодега не была такой большой, как сейчас. Всего лишь одна комната за домом бедняка. Но этот бедняк оказался гением, разве не так? Никто и никогда не пробовал изготовить вино таким способом, который он изобрел. Ему и вашей семье, дон Роберт, мир обязан хересом.
Роберт пристально изучал человечка:
– И вам приятно это осознавать?
– Чрезвычайно приятно, сеньор. Я – выходец из семьи Руэс. Мы живем в этих местах с тех пор, как возникло это предприятие. Наша семья имеет небольшую долю прибыли от продажи вина. Но вы ведь это знаете?
– Конечно. – Роберту все было хорошо известно. Но сейчас он думал не об увиденном здесь, в Хересе.
Поездку сюда чуть было не отменили из-за того, что Доминго почувствовал себя плохо и не мог его сопровождать. Во всяком случае так ему сообщили. Странная была болезнь у Доминго. Роберт провел в Испании уже шесть недель. Иногда он видел Доминго умным, решительным человеком, схватывающим все на лету. Но часто идальго казался Роберту каким-то рассеянным, погруженным в себя с отсутствующим взглядом. Роберту еще ни разу не приходилось сталкиваться с сумасшедшими, но у Доминго наступали такие эксцентричные и непонятные периоды, что Роберт невольно стал подумывать о его возможном безумии. Роберт не в силах был изменить что-либо, разве что поставить в известность своего отца, но писать он решил лишь после того, как побывает на виноградниках. Торговля вином была основой того, что Мендоза добились в Англии. Роберту пришлось отправляться в Херес одному, если не считать целого кортежа слуг, посланных с ним Доминго.
