— Вот ещё кого принесла нелёгкая, — заворчал Добромир. — Неспроста они здесь, неспроста.
Лес закончился как-то сразу, и перед путниками предстал город — точнее то, что когда-то называлось городом. Теперь вместо него лежали сплошные завалы. Остатки деревянных зданий были похожи на привидения, полуобгоревшие дома пустыми глазницами окон смотрели на белый свет. Набежавший ветерок разносил запах пепла и тления. Вокруг не было ни души, устоявшуюся тишину нарушало лишь хриплое карканье воронья.
Добромир, то и дело оглядываясь по сторонам, направился вглубь развалин, Арина и Баяр последовали за ним. Осторожничая, перешагивая через камни и обгоревшие брёвна, они пробрались по некогда цветущим улицам и оказались в самом центре площади. Перед ними возвышалась ещё одна большая куча обломков. По остаткам здания воины определили, что раньше здесь стояла колокольня. Добромир подошёл ближе, присмотрелся к чёрным головёшкам и отчаянно принялся что-то откапывать. К нему поспешил Баяр и они вместе стали раскидывать обгоревшие брёвна и расшвыривать тяжёлые камни. Их труд увенчался успехом. Из завала они извлекли большой мед-ный колокол. При обрушении колокольни он упал с большой высоты, весь покрылся слоем сажи и пыли, но всё же остался цел и невредим. Из уцелевших брёвен воины собрали подставку, и установили на неё колокол.
Солнце уже клонилось к закату, подкрадывались сумерки, и в вечерней прохладе по округе разнёсся звук:
Бум-м-м, — Добромир ударил в набат. — Бу-у-м-м-м, — лился звон ожившего металла.
Два воина и девочка смотрели на заходящее солнце. Стая воронья, растревоженная звоном, пролетела над развалинами города. С высоты птичьего полёта все трое казались неуместными на этом празднике смерти.
Неожиданно позади них раздался шорох. Они обернулись — перед ними, опираясь на клюку, стоял старик.
— Люди! — слабым голосом произнёс он, и слёзы потекли по его впалым щекам.
Арадийцы поспешили к нему. Баяр поздоровался первым:
— Здравствуй, старче!
— Здравствуйте, сынки. Не чаял я увидеть живых людей. Судя по красным плащам, вы арадийцы. Много ли вас?
— Нет, — ответил Добромир. — Не много. Только мы и есть.
— Не густо, — безнадёжно вздохнул старик.
— Давно тафгуры сожгли город? — спросил Баяр.
— Да, почитай, месяц уже с лишком.
Старик опустил голову. Добромир и Баяр смотрели на уранийца и не знали, что сказать, как утешить старика? Они своими глазами видели разрушенный город, они воины, они понимали, что здесь происходило. Что тут говорить? Любые слова бесполезны.
