Левин кивнул.
– А в этом и нужды нет. Во-первых, здесь территория дружественного государства, во-вторых, кругом пустыня. Такую цель даже ваши сасовцы навряд ли бы взяли без больших проблем.
Загремел засов, и в камеру вошел молодой сержант в сопровождении араба с ведром и двумя эмалированными кружками.
– Кофе, – объявил сержант.
– А когда нас будут кормить? – спросил Виллерс.
– В девять.
Он кивнул арабу, чтобы тот уходил, последовал за ним и закрыл дверь. Кофе оказался на удивление хорошим и очень горячим.
– Так, значит, они используют арабский персонал? – удивился Виллерс.
– Только на кухне и других подсобных работах. Но я думаю, их набирают не среди бедуинов, а привозят из Хауфа.
– Что же теперь с нами будет?
– Ну, завтра четверг, прилетит самолет с продуктами и запчастями. На нем нас, наверное, отправят в Аден, – со знанием дела пояснил Левин.
– А потом в Москву?
Ответа на свой риторический вопрос Виллерс, конечно, не получил. С таким же успехом он мог задать его бетонным стенам, стальным дверям и решеткам на окнах. Они оба легли на свои кровати.
– Вся моя жизнь была сплошным разочарованием, – задумчиво сказал старик. – Когда я был в Англии, нас возили в Оксфорд. – Он зевнул. – С тех пор я всю жизнь мечтаю о том, чтобы однажды вернуться туда.
– Ах, Оксфорд, Оксфорд... – мечтательно произнес Виллерс. – Удивительный городок.
– Вы его хорошо знаете?
– Там училась моя жена. После Сорбонны. В колледже Святого Гуго. Она наполовину француженка.
Левин приподнялся на локте.
– Удивительно... Извините, но вы не похожи на женатого человека.
– А я и не женат, – откликнулся Виллерс. – Больше не женат. Несколько месяцев назад мы развелись.
– Сочувствую вам.
– Не стоит. Как вы уже сказали, жизнь – сплошное разочарование. У каждого к ней свои требования, и именно это затрудняет отношения между людьми, особенно между мужчиной и женщиной. Пусть феминистки говорят что угодно, однако разница между нами есть.
– Мне кажется, вы ее все еще любите.
– Без сомнения, – ответил Виллерс. – Потому что любить проще. Куда тяжелее жить вместе.
– Ну и почему же это произошло?
– Во всем виновата моя профессия. Борнео, Оман, Ирландия. Я побывал даже во Вьетнаме. Вот уж где мы были совершенно не к месту. И однажды она мне сказала: «Хорошо ты умеешь делать только одно: убивать людей!» А потом настал день, когда она уже не могла этого выдержать.
Левин молча откинулся назад, а Виллерс, подложив руки под голову, уставился в потолок и отдался мыслям, которые не хотели его покидать и с наступлением ночи.
