Наконец мы остановились у небольшого кафе неподалеку от космопорта. Вряд ли я смогу сказать точно, чем оно мне приглянулось, хотя, очевидно, меня привлекла сюда компания пилотов, возле которых я надеялся почувствовать себя не таким одиноким посреди этого девичника. Они являлись как бы поддержкой, доказательством того, что мужчины бывают не только такие, как аборигены. Как и большинство подобных заведений, кафе целиком находилось под открытым небом. Зонтики, защищающие днем посетителей от лучей тропического солнца, были уже убраны. Гирлянды разноцветных фонариков, протянувшиеся вдоль и поперек площадки, бросали мягкий, уютный свет на пустые столики и создавали романтический настрой. Они отгораживали кафе от темного неба, и лишь кое-где в прогалинах меж огоньков можно было увидеть какую-нибудь особенно яркую звезду. Цветные блики играли на сервировке и загорались искрами в хрустале.
Мы заняли столик в самом центре, возле журчащего фонтана. Едва ли не в ту же секунду появился робот-официант.
- Какие будут пожелания?
На его груди вспыхнул экран и высветилось меню. Я еще плохо ориентировался в названиях местных блюд, поэтому выбрал несколько общеизвестных закусок и шампанское местного розлива. Индикаторы робота мигнули, камеры растерянно метнулись к Нолли, но она сделала неопределенный жест, и робот исчез.
- В чем дело? - забеспокоился я. - Что-нибудь не так?
- Нет-нет, все в порядке, - поспешила ответить она.
- Может быть, заказывать следовало вам?
- Тебе, - поправила Нолли, - тебе, хоть мы еще и не пили брудершафта.
- По-моему, он был в замешательстве, - не отставал я. - И вам… извини, тебе это понятно.
- Давай сейчас опустим этот вопрос, а если захочешь, мы обсудим его потом, а? Ну, не будь занудой!
- Хорошо.
- Ваш заказ! - пророкотал электронный голос, и передо мной стали одна за другой появляться тарелки.
- Стоп-стоп-стоп! - воскликнул я, хватая робота за манипулятор. - Сначала подают даме!
Робот на мгновение замер, потом в корпусе его что-то громко щелкнуло, и манипулятор рухнул на стол, едва не переколотив сервировку.
- Ну что же ты делаешь! - вскричала Нолли. - Это же примитивный робот. Он запрограммирован так, что не может перестраиваться на ходу и подает сначала мужчине, как существу хрупкому и нежному, а только потом - женщине. Здесь повсюду так принято, не так, как у вас.
- Мне на это наплевать! - заявил я. - Я сделаю так, как требует этого мое воспитание. И вот еще что. Если ты хочешь сохранить между нами хорошие отношения, никогда не смей повышать на меня голос.
