- Зачем, - внезапно сквозь зубы сказал Макс. Он сел на корточки, прислонясь к углу, уронил голову между коленями - и вдруг резко вскинул её. - Зачем я пошел на этот чертов обед? Если бы я сразу сказал этой...
- Макс!
Потому что я никому и никогда не позволяю плохо отзываться о моей маме, - а Макс именно это и собирался сделать. Только поэтому я непроизвольно замахнулась на него - и, конечно же, рукоприкладство в мои планы не входило.
Он вскочил, вжавшись в угол и выставив вперед согнутую руку.
- Ты, - губы Макса дрожали, а близорукие глаза блуждали из стороны в сторону. - Почему ты ко мне привязалась? Это все из-за тебя! Если бы я нормально пошел в клуб, а не стоял, как идиот, на этом... балконе, я бы... Ты во всем виновата, ты и твоя...
И, конечно, пришлось дать ему пощечину. За маму - потому что люди приходят в себя от пощечины только в кино. Во всяком случае, Макс в себя не пришел. Он просто медленно поднес ладони к лицу и заплакал.
Он бормотал сквозь слезы что-то бессвязное об экзаменах в колледже которые, кстати, и мне предстояло сдавать; о выборах в парламент - к ним я, к счастью, отношения не имела; о соревнованиях в клубе регбистов и дне рождения дочери автомобильного короля, её звали Элис, я до сих пор помню. Волосы Макса висели влажными спутанными прядями, нос покраснел, рубашка выбилась из-под измятого смокинга, на брюках отвисли пузыри. Мне стало как-то неловко смотреть на него, и я принялась сосредоточенно пересчитывать дырочки в стене сбоку. Не гладить же его, в конце концов, по головке, - а ничего более адекватного ситуации я придумать не могла. С какой-то странной, обреченной тоской я подумала, что это мне придется теперь искать выход, захватывать пульт управления и героически драться с инопланетянами, если я хочу вернуться домой. Если я хочу... Макс уже не хотел, кажется, ничего. Он тяжело прислонился к стене и беззвучно всхлипывал, закрыв лицо белыми руками с обломанным ногтем на левом мизинце.
И вдруг его аморфная фигура пошатнулась, едва удержавшись на ногах. Одним прыжком Макс подскочил ко мне - а я смотрела вперед широко раскрытыми глазами.
Кремовая в дырочку стена разъезжалась в стороны, как створки лифта. Наконец-то нас выпускали из этого отсека - куда? С какой целью? - надо было как можно скорее увидеть, понять, сориентироваться, что теперь делать. Я была страшно, запредельно напряжена, виски сотрясались изнутри от биения пульса. Впереди включился свет, и...
