Трупы оттащили в палатку. Туда же перенесли и тех, которых постреляли в перелеске. Все шло не так плохо. Только машина оказалась к дальнейшему путешествию не пригодной. Два колеса изрешетило так, что залатать их уже было невозможно. А единственную запаску Слава потерял еще полгода назад, когда прорывался через городок, в котором творился настоящий беспредел.
– Э-эй! Дядька, ты баночки-то доставай, а то зажарятся, – вывел из задумчивости голос Анри.
Слава начал потихоньку выуживать консервы из костра. Анри некоторое время наблюдал за его потугами, наконец сподобился помочь. На место вернулся уже с жестянкой тушенки. Морда у француза была довольной. Даже когда начал доставать ножом из раскаленной банки куски горячей тушенки, умудрился сохранить на лице выражение простой житейской радости.
То ли банка ему досталась чересчур горячая, то ли еще что, но первый же кусок тушеного мяса ожег рот, и дальше вкус уже почти не чувствовался. Зато желудок, начав наполняться, принялся урчать, будто требовал еще.
Анри тем временем откинул опустевшую банку, облизал нож и растянулся на земле.
– Какая ночь, – выдохнул француз почти мечтательно. – Какие звезды!
– Ночь как ночь, – Слава быстро глянул на Эл, девушка спала. – Ты что-то сказать хотел? Так говори, она спит и не услышит. А больше тут нет никого.
– А эта? Звезда стрельбы из автомата по движущимся и неподвижным целям?
Вячеслав пожал плечами:
– Она по лесу бродит. Не то разведка, не то прогулка. Черт ее знает. Говори, что хотел.
Анри помялся, что было для него удивительно, посмотрел на Славу снизу вверх. Заговорил так, будто кидался головой в омут:
– Скажи-ка, дядька, ты не передумал?
– Не передумал что? – уточнил Вячеслав невозмутимо, хотя догадался, о чем речь.
Француз тоже уловил это понимание, тут же насупился:
– Не валяй дурочку, дяденька, все ты прекрасно понял. Мы зашли слишком далеко. Американцев видел? Думаешь это случайность? А я вот думаю, что мы лезем в такие дебри, в которые лучше не соваться. Опасно играть в чужие игры, по чужим правилам. Особенно если ты, не зная правил, лезешь в высшую лигу и игра идет не на деньги, а на жизнь.
– Сколько патетики, – пробормотал Слава набитым ртом.
Он наконец совладал со своей порцией тушенки и бросил жестянку в костер. Внутри банки вспыхнуло пламя и жесть начала быстро чернеть.
– Никакой патетики, – огрызнулся сутенер. – Просто сомнение. Оно действительно нам надо?
– Оно надо мне, – ответил Слава. – Вас я за собой не тяну, можете уходить.
