* * *
Тяжелый пивной стакан, скользкий от льющейся через край пены, запросто мог бы вывернуться из пальцев даже самого сноровистого подавальщика, и никто не счел бы такое событие примечательным. Сатимэ в весьма нередких подобных случаях даже ленился предупреждать оплошавших, что цена разбитого будет вычтена из жалованья. Но сейчас проклятую глиняную посудину уронил не кто-нибудь, а Нор. Выбирая из пузырящейся душистой лужи липкие осколки, парень чувствовал, как присутствующие терзают взглядами его спину, и тихо рычал от злости на себя и на всех.
Впрочем, одними взглядами дело не ограничилось.
– Зачем ты затащил меня в это ослиное стойло, Тир?
Голос был настолько наглым, что Нор даже не сразу догадался разогнуться и поискать глазами того, кто посмел отважиться на публичное оскорбление приютившего крова. А когда парень наконец выпрямился, то тратить время на поиски не пришлось – оскорбитель и не думал прятаться.
Молодой человек лет двадцати, одетый не бедно, но и без особой роскоши, нахально скалился, любуясь обращенными к нему оторопелыми лицами. Поза его – ленивая, нарочито расслабленная – не могла скрыть звериную способность мгновенно вскинуться в безошибочном хищном броске. Спутник этого наглеца тоже был зверообразен, но по-другому. Пожилой, насупленный, он напоминал матерого быка, причем сходство просто поражало. Тяжеловесные плечи; каменные бугры мускулов, грозящие прорвать тесноватый камзол; низкий, тоже будто каменный лоб, а под ним – маленькие кровянистые глазки. И даже кольцо в носу у него имелось. Одно слово – бык.
Странная пара. И ведут себя странно. Один не просто хамит, а в присутствии свидетелей позволяет себе непристойность, за которую «Кодекс нравственности» сулит преизрядный штраф. Другой же, который по возрасту своему должен бы быть разумнее, потворствует, вместо того чтоб удержать.
– Отвратительная берлога. – Молодой наглец не унимался. – Ты ведь заметил, Тир, кроме нас да вон того толстяка, здесь и посетителей-то нет. И правильно. Кто же по доброй воле согласится ходить в хлев, где подавальщик – однорукая жертва выкидыша – не способен донести стакан до стола? А хозяин, хозяин-то каков! При одном взгляде на эту рожу хочется вернуть выпитое! Ведь правда, Тир?
Тир не возражал. Нор скользнул торопливым взглядом по его ухмыляющейся роже и понял, что долгожданный случай проявить себя наконец-то представился. В заведении действительно почти никого нет – для гостей еще рано, а прислугу дядюшка Лим почти всю разослал с поручениями. Один только верзила Крун остался, но он сейчас в подвале – рубит мясо под надзором госпожи Сатимэ. Криков он не услышит, за ним бежать нужно.
