— Стало быть, вы приехали сюда специально, чтобы поговорить со мной? — Софи запустила руку в свои густые спутанные волосы. — Постойте. У меня же сегодня нерабочий день. Я заменяю одну девушку. Откуда вы узнали, что я здесь буду?
— Я и не знал этого. Просто мой партнер питает слабость к блэк-джеку и приветливым красотулям. — Обжигающий взгляд незнакомца лениво путешествовал по ее полуобнаженному телу. — В «Карневале» же имеется и то, и другое. За последний месяц мы побывали здесь уже несколько раз.
Софи не могла понять, оценивает он ее или любуется. И ее обескураживало то, что ей это далеко не безразлично.
— Так значит, этот придурок наблюдает за Лулу уже несколько недель?
— Не знаю, вставало ли у него на нее до вчерашнего дня, — ответил мужчина таким тоном, словно бы заступался за него. Он бросил взгляд на часы. — Ну что ж, допрос с пристрастием можно считать законченным?
— А как вы узнали, что я сестра Лулу?
Мужчина широко улыбнулся, и у Софи захватило дух: он был чертовски хорош собой!
— Мне кое-что известно о вас, София. Кстати, насчет вашего приема коленом в пах… Любой профессионал всегда готов к такой инстинктивной реакции. Вам следует прилежнее заниматься в вашей секции. — Он повернул ручку двери. — Передайте Мерфи — неделя.
То обстоятельство, что он был в курсе ее занятий боевыми искусствами, привело Софи в замешательство и вместе с тем, как это ни смешно, заинтриговало. Взгляд мужчины остановился на ее губах, и в голове у нее помутилось. Сделай Софи хоть одно движение вперед, она не удержалась бы, так и схватила бы его за самоуверенный подбородок или еще того хуже — снова набросилась на него, лишь бы оказаться с ним рядом в горизонтальном положении. Вот как ее тянуло к нему. Но Софи обругала себя идиоткой, собрала волю в кулак, решительно посмотрела в эти распутные глаза и, отбросив шутки в сторону, пригрозила:
— Если с моей сестрой что-то случится, Джозеф, я вас из-под земли достану и отправлю в преисподнюю.
Суровый, словно смерть, он, прихрамывая, вышел за дверь.
— Слишком поздно, детка, я уже там.
Личность Колина Мерфи была окутана тайной. Мало того, что профессии телохранителя международного класса сопутствовала атмосфера секретности, он, ко всему прочему, жил — один! — в доме с четырнадцатью комнатами, из которых мебелью он обставил только пять. И ни в одной не было ничего лишнего — лишь самое необходимое: ни каких-либо украшений на стенах, ни безделушек. Ничего, что говорило бы об интересах и увлечениях хозяина.
