— Я заговоры знаю ведовские. Может, помогут призвать снег-то.
Что она замыслила, варяг не понял. Молча смотрел, как девушка вышла за порог, слышал, как скрипит снег под ее удаляющимися шагами. В Киеве часто говорили, что все древлянки ворожеи и колдуньи, да только Свенельд верил в это лишь до того, как в полюдье древлянское ходить не начал и этих ворожей не стал под себя подминать. Оказались бабы как бабы. Однако… Он прежде во многое не верил. Не верил, что псом может быть, не верил, что тур лесной в мышь оборотиться может и что нечисти на древлянских болотах водится сверх всякой меры… Да, в этом году древлянского чародейства ему хватило с лихвой. А Малфрида… Он верил, что девушка, которая не боится ни ночного леса, ни нежити болотной и водит дружбу с самой Ягой… Что-то сказывала о ней ему Яга, что-то важное, но, сколько Свенельд ни силился, не мог вспомнить. Однако отчего-то не сомневался — у его Малфриды все получится.
Ее долго не было. Свенельд ждал, облокотясь о жерди на стене и вяло глядя на рдевший в печурке огонь. Потом перевел взгляд на оставленный на колышке в стене красный шарф Малфриды. Древлянки славились своим умением выискивать такие травы, что их крашеные вещи дорого ценились на торгах. Как и их меха, их душистый мед диких пчел, болотная руда. После победы над восставшими древлянами Игорь наложил на них немалую дань, но Свенельд уже давно кроил ее по своему усмотрению. Расценки-то у древлян были совсем смешными, не сравнить с ценой на киевских торгах. Вот он и брал с них все по дешевке, торговался умело, получая гораздо больше, чем Игорь мог подсчитать. Дань-то Киеву шла, но и сам Свенельд в убытке не оставался. Однако если теперь он сможет добывать в древлянских землях да привозить и бесценную чародейскую воду… У Свенельда дух захватило. Сладься все у него — он мог бы стать богаче самого Игоря, богаче всех русских князей!
Стукнула дверь. Малфутка возникла на пороге, сосредоточенная, хмурая. Устало села на земляную лавку, склонилась на колени Свенельда, словно сил не было. Конечно же, после такого пробега на лыжах… Но у варяга отчего-то похолодела спина. Вспомнил, как видел некогда волхва-кудесника, который тучу с градом от поля ржи отгонял. Тогда волхв так же обессилел. Неужели же и в его Малфриде такая мощь есть, чтобы ветрами повелевать? И опять память заскреблась бессильно — он пытался вспомнить что-то важное, что от Яги слышал.
— Ну как? — спросил поникшую девушку.
