— В тепле оттаял, — тихо пояснил Кузя, вытирая нос рукавом и, кашлянув для порядка, запел «Рождество твое, Христе, боже наш…»
От волнения он запел слишком высоко, и поэтому пели давясь и напрягаясь. Когда кончили первую молитву, Зотов дернул его за рукав и начал сам: «Дева днесь пресущественного рождает…»
Взял он правильный тон, и вторую молитву спели стройно и дружно. Шуточную песню петь не решились, а просто Карасев вышел на середину комнаты, наклонился и, протянув шапку, сказал:
— С праздником!
— Очень хорошо! Спасибо. Няня, принесите им конфет, пряников, орехов… И побольше, пожалуйста.
— Вы лучше деньгами дайте, — неожиданно попросил Зотов.
Камышин взглянул на гостя и пожал плечами.
— Детям в руки я денег не даю, Вася. Это мой педагогический принцип…
И, только сказав, он понял, как это глупо. Вот она жизнь, о которой хотел знать его сын, — мелькнуло в голове. — «Это же сироты. Жертвы безумия отцов, бросившихся с оружием на самодержавие. Чем они виноваты?»
— Хорошо, хорошо… — поправился Камышин. — Сейчас. — Спустив девочку на пол, порылся в карманах и не нашел мелочи. — Одну минутку подождите меня. Погрейтесь у камина, — сказал он и вышел.
Сережа видел, как смутился отец. Проводив его глазами, он сделал шаг к ребятам, намереваясь что-то сказать, но повернулся и ушел за отцом.
Иван Иванович стоял у стола и с обычной улыбкой молча наблюдал.
— Пойдем-ка, Ритуша, спать, — со вздохом сказала нянька. — Не дай бог, мамаша придет. Попадет нам всем.
— Няня, а зачем они пели?
— Христа славили… Наследили-то! Господи! Вот наказанье на мою голову. Кресло-то хоть не лапай! Руки-то у тебя…
Она не докончила. Безнадежно махнув рукой, взяла девочку и вышла следом за хозяином.
Ребята столпились у камина и шептались.
— Пряников-то не дадут, стало быть? — шепотом спросил Кузя, но его толкнул в бок Сеня и глазами показал на Орлова.
— А кто это такой?
— Новый инженер. На домне…
— Скуластый…
— Он хороший… Медведь говорил, — побольше бы таких…
— Зотов, поди-ка сюда! — громко позвал Иван Иванович.
Вася отделился от группы и неуверенно приблизился к незнакомому человеку.
— Держи. Хорошо славили! — сказал инженер и протянул ему золотую монету. — Бери, Василий, бери… Пригодится.
Ребята прислушивались к разговору затаив дыхание. Они видели, как покраснел Вася, не решаясь брать такие деньги, и как инженер взял его руку, вложил монету в ладонь, загнул пальцы и похлопал по руке.
— А вы откуда меня знаете? — спросил юноша.
