— В самом деле? — переспросил я. Парень тяжело дышал, его патлы снова завесили ему пол-лица.
— Да. Предашь меня — пеняй на себя.
Бизон развернулся и уставился на него тяжелым пристальным взглядом. По правде говоря, немного постоять на карауле, разумеется, несравнимо лучше, чем отправляться на войну: битвы, увы, отличаются непредсказуемостью. И как ни злил меня этот юнец, я всегда находил его все-таки чуточку приятнее большинства хозяев. Остался ли он таким и поныне — сказать пока трудно. Времени прошло немного, возможно, он еще не совсем испорчен. Я расстегнул переднюю стенку пузыря и высунулся наружу, упершись копытом в подбородок.
— Ну, похоже, ты снова выиграл, — негромко сказал я. — Похоже, выбора у меня нет.
Парень пожал плечами:
— Ну да, особого выбора у тебя нет.
— В таком случае, — продолжал я, — ты обязан, как минимум, ввести меня в курс дела. Я вижу, ты изрядно продвинулся по службе. И кем же ты стал?
— Я работаю на департамент внутренних дел.
— Внутренних дел? Это где Андервуд работал, что ли?
Бизон вскинул брови:
— Ага, значит, кто-то все же пошел по стопам своего бывшего наставника…
Мальчишка закусил губу.
— Неправда. Это не имеет никакого отношения к моему бывшему наставнику.
— Возможно, кто-то все еще чувствует себя виноватым в его смерти…[15]
Парень покраснел.
— Чушь! Это чистое совпадение. Моя новая наставница порекомендовала мне поступить на службу именно туда.
— Ах да, конечно! Милейшая госпожа Уайтвелл. Восхитительное создание.[16]
Я пристально разглядывал его, все более вдохновляясь своей новой задачей.
— А костюмы тебе тоже она подбирает? Что это за портки в обтяжечку — никак, с циркача снял? Да сквозь них можно прочитать этикетку на твоих трусах! А эти твои манжеты…
— Это очень дорогая рубашка! — ощетинился парень. — Миланского шелка. А широкие манжеты сейчас в моде.
— Больше всего они смахивают на кружевные вантузы. Странно, что тебя не сносит сквозняком. На твоем месте я бы их обрезал и пошил себе из них второй костюм. Вышло бы не хуже твоего нынешнего наряда. А то еще можно было бы пошить чудный чепчик…
Заметно было, что эти выпады в адрес его костюма задевали его куда сильнее, чем упоминание об Андервуде. Все-таки его приоритеты сильно изменились за эти два года. Он пытался как-то взять себя в руки, то и дело поправлял манжеты и приглаживал волосы.
— Посмотри на себя! — продолжал я. — Как много новых мелких привычек! Держу пари, ты подражаешь этим своим ненаглядным волшебникам.
