– Почему же тогда ему вдруг понадобилась информация о вас? – возмущенно спросила Ирина Владимировна. – Концы с концами не сходятся!
– Я сам ничего не могу понять! – искренне воскликнул Четыкин. – Абсурд какой-то!
– Так... Что он вообще за человек, этот Ладыгин? – деловито спросила Ирина Владимировна. – Что можете о нем сказать?
– Да что сказать? Довольно заурядный врач. Звезд с неба не хватает. Кажется, увлекается спортом... Практически ничего больше о нем не знаю... Да, у него были недавно какие-то неприятности по работе. Он довольно недисциплинированный человек.
Дмитрич, вытягивая длинную шею, повернулся к хозяйке и негромко сказал:
– Артур сообщил примерно то же самое... Что-то тут действительно непонятное.
– Вот что! – уверенно заявила Ирина Владимировна. – У нас сейчас очень большой объем работы. Самый сезон! Мы не можем терять драгоценное время. Если он представляет серьезную угрозу – немедленно сообщите нам сюда.
– Да в любом случае – сообщайте! – уточнил Дмитрич. – Верно, Ирина Владимировна? Как разузнает чего, так пускай сразу и сообщает...
– Обязательно! Обязательно! – округлив глаза, подтвердила Ирина Владимировна. – Сейчас же разыщите его и займитесь!
После этих слов Кузьма наклонился к уху долговязого и что-то озабоченно зашептал.
– Чего вы там шепчетесь? – высокомерно поинтересовалась Ирина Владимировна.
– Тут такое дело, – осторожно сказал Дмитрич. – Лучше не торопиться. Пусть наш док встретит Ладыгина после работы – завтра, скажем. А мы его подстрахуем. Мало ли чего – вдруг этот Ладыгин сразу в ментовку махнет, а?
Хозяйка нахмурилась, но, подумав, согласилась с долговязым.
– Значит, сделаем так, – обстоятельно заговорил он, глядя в глаза Четыкину и делая руками завораживающие округлые пассы, словно рисуя в воздухе картину. – Завтра за вами заедут, и вы встретите Ладыгина где-нибудь у больницы...
Роман Ильич слушал его, внимательно кивая и поддакивая, но при этом работала как бы одна половина его мозга, а вторая целиком сосредоточилась на вылавливании будоражащих эротических флюидов, исходивших от поразившей его женщины.
Потом его отпустили, порекомендовав сохранять спокойствие и не поддаваться панике. Он и не собирался поддаваться какой-то там панике, ему сейчас история с Ладыгиным казалась вообще незначительным эпизодом. Настоящую тоску и смятение чувств вызывал в нем теперь образ женщины с платиновыми волосами и глазами царицы. Чем руководствовалась насмешница-судьба, устроив ему встречу с этой недосягаемой красавицей, трудно было понять. Скорее всего она пожелала лишний раз поиздеваться над стареющим неудачником.
