Она как-то бессознательно погладила его лицо, пыльное и шершавое от многодневной щетины. Прикосновение ее было легким, изучающим… И тогда его рука скользнула вверх по ее руке к плечу. Кэтрин не отстранилась, когда другая его рука скользнула под ее свободно болтающуюся блузу вверх, к груди, остававшейся полной и крепкой несмотря на худобу девушки.
Им так хорошо было вместе. Голова ее опустилась на его плечо, и они стояли бедро к бедру, тело к телу. Безлюдье окружающей природы показалось Кэтрин достаточной защитой, и она закинула голову, подставляя губы для поцелуя. Мозолистые пальцы Слейда ласкали нежный кончик ее груди, а язык вонзился в глубину рта, и она, ахнув, почувствовала, как слабеет.
Ее пальцы впились ему в плечи, она боролась с собой, чтобы не подчиниться совсем его желанию. Это было опасно. Она ощущала эту опасность в его поцелуе, в его прикосновении. Собрав остатки сил, она отпрянула от него.
– Прекрати, – четко выговорила она, моля Бога, чтобы Слейд сделал это, потому что знала, если он не остановится, сама она сделать этого не сможет.
Он убрал руку из-под блузы, но продолжал держать Кэтрин.
– Какая ты красивая!
Она уставилась на него во все глаза. Ее волосы спутались в полном беспорядке. А само лицо, она знала, было таким же, каким видела она его утром в зеркале: взгляд слишком напряженный, черты лица слишком обострившиеся.
– Нет, – отозвалась она. – Я некрасива.
Слейд улыбнулся ей, и легкая насмешка промелькнула в этой улыбке.
– Ладно. Так что же ты хочешь, чтобы я сделал? Ее поразило, как внезапно и легко он перешел от страсти к деловому разговору. Что же это за человек? Ответ Кэтрин знала: жесткий и суровый. Слейд был самым суровым из тех, кого она знала.
– Ты, правда, поможешь мне? – спросила она прерывистым голосом, вся еще находясь во власти его поцелуя и прикосновения.
– Разве ты забыла? – Слейд упорно вглядывался в нее. – Я же твой хозяин. И я забочусь о своей собственности. Ну, а теперь скажи, – повторил он спокойно и терпеливо, словно не зная, как взбесят ее эти слова, – что ты хочешь, чтобы я сделал?
Ярость захлестнула Кэтрин, но она сдержалась. Когда Форду ничего не будет угрожать, она выльет на Слейда всю злость и досаду, которые испытывала сейчас.
– Это ведь очевидно. Разве нет? – с усилением проговорила Кэтрин. – Я не могу отправиться в форт Колорадо и потребовать освобождения Форда.
– Почему же нет?
Краска залила ее лицо и отхлынула.
– Солдаты. Я не забыла Стоун Крик, – голос ее звучал глухо, тихо, и Слейду приходилось напрягаться, чтобы ее услышать.
