– Ружей команчам не будет, только пуля или виселица для Раска.
Сломанная Стрела ничего не ответил, заметно оскорбившись.
Слейд вздохнул.
– Ваши погибшие отмщены. Много поселенцев погибло. Если вы не остановитесь, будут новые неприятности. Правда, погибнет много белых, но команчей погибнет еще больше. Если ты сейчас остановишься, твой народ будет уважать тебя за то, что ты выбрал путь мира.
Кэтрин опять пришлось переводить некоторые куски его речи.
– Мы не ищем мира, – презрительно сказал Сломанная Стрела. – Это делают белые. Мы больше говорить не будем.
Слейд медленно поднялся и посмотрел сначала на Сломанную Стрелу, потом на Кэтрин. Он вышел из вигвама, не сказав больше ни слова, и у Кэтрин заболело сердце из-за его неудачи. Ей было бы легче, если бы команчи перестали воевать с ее народом.
Наутро Кэтрин чувствовала такую же усталость, с какой накануне опустилась на свою мягкую постель из шкур. Как только первые лучи солнца окрасили небо в розовый цвет, девушка была уже у реки. Рассвет был прохладным и туманным, косы стали влажными. Опустившись на колени, она зачерпнула ладонями холодную воду и плеснула ее на лицо, чтобы прогнать остатки сна. Кэтрин хотелось побыть одной, и она прошла подальше, туда, где ручей впадал в реку.
Девушка не слышала приближения Слейда, но, когда его рука легла ей на плечо, она догадалась, кто это.
Она обернулась к нему, а он присел рядом с ней, глядя прямо перед собой, на воду, над поверхностью которой еще стелился прозрачный туман. Кэтрин молча ждала, пока он заговорит.
– Убивающий Волков может умереть. Она содрогнулась:
– Знаю.
– И что ты тогда будешь делать?
Этот вопрос она задавала себе уже много раз. И так же, как и себе, она не могла ответить и ему.
Он взглянул на нее, и его жесткий взгляд немного смягчился. Кэтрин почувствовала, что ей стало труднее дышать.
– Здесь тебе не место, Кэтрин Беллами, – негромко сказал он.
Она встретила его взгляд прямо, чувствуя, как к ней возвращается прежняя боль.
– Мне нигде нет места. Теперь. – Она помедлила. – Ты говорил со Сломанной Стрелой о мире. Спасибо.
– Я выполнял приказ, – ответил он невыразительно. Когда она ничего на это не сказала, он пожал плечами. – Да, я говорил. И мне даже кажется, что он слушал. Немного. Вероятно, даже мало – и слишком поздно.
– Большинство его воинов вообще не стали бы тебя слушать. Ты – белый, и, еще хуже – ты в армии.
– Да, я здесь, чтобы говорить от имени армии, – согласился он. – Если бы воины Сломанной Стрелы прекратили свои набеги, армия не стала бы трогать земли команчей.
