- Вы хотите сказать, что отношения в обществе становятся все более и более аморальными? - спросил я осторожно.
- Нет, этого я утверждать не берусь. Я утверждаю, что они становятся все более и более формальными. И, следовательно, я немедленно начинаю утверждать, что формальными же становятся связи между отдельными индивидуумами. А это признак того, что наше общество начинает медленно, но верно двигаться к распаду. Кстати, обюрокрачивание общественных структур - иной признак, но природа его та же. Там, где утрачиваются живые связи, чтобы сохранить структуру, продлить ее век, устанавливают отношения формализованные... По-моему, я уже все сказал, что хотел. Во всяком случае, достаточно.
Шеффилд замолчал.
Я понял, что аудиенция подходит к концу, поблагодарил за приятную и в высшей степени плодотворную беседу, посетовал, на то, что отнял слишком много времени. На это Шеффилд как-то по-особенному хитро усмехнулся и сказал: "Заходите еще, если появится желание поболтать".
"Непременно!" - ответил я и удалился, открыв задом дверь его кабинета.
При этом я совместил процесс открывания двери с процессом отвешивания поклонов. Кстати, рекомендую - очень удобно. Если, конечно, двери открываются наружу. Что, в свою очередь, очень удобно, если часто приходится выставлять посетителей.
В кабинетах больших начальников двери должны открываться только наружу!
Глава 6
У Спиридонова дверь кабинета открывалась вовнутрь. Создавалось впечатление, что он так и сидел на своем месте с тех пор, как мы расстались двое суток назад.
- Можно? - поинтересовался я, закрывая эту дверь изнутри. Спиридонов сморщился и посмотрел на меня глазами ангела, уволенного из рая без права ношения крыльев.
- Что? - спросил я.
Он молча показал пальцем на свою щеку.
- Зуб?
Он помотал головой.
- А что?
- Язык прикусил. Опух, зараза. Болит - мочи нет!
- Так прими таблетку.
- А какую надо? И где я ее тебе возьму?
- Ну, ты, Василий Васильевич, прямо как дитя малое. Вон же аптечка стоит на шкафу в соседней комнате!
- Сам видишь - никого нет, - рассердился Спиридонов, - а мне из кабинета выйти нельзя.
- Почему?
- Сан не позволяет... Все разбежались кто куда, должен же кто-то сидеть на связи!
- Так в соседней же комнате, Василий Васильевич, а? сказал я, пряча улыбку в усах, которых у меня не было. Иначе говоря, лукаво.
- Отстань! Чего тебе надо?.. Ну не знаю я, какую таблетку пить, не знаю! Понял? И иди отсюда, пока цел! - взорвался он.
