– Клер, ты оказалась права насчет папы. Он установил за мной слежку.
– Так я и знала! – встрепенулась Клер; ее обведенные темными кругами глаза вспыхнули. – Сыщик?
– Хуже. Не просто сыщик. – Дженни крепче сжала руку Клер, желая передать ей все свои силы. – Майкл Уинтерс.
Дженни была готова к буре гнева – но отнюдь не к такой реакции. Клер недоверчиво и пристально посмотрела на нее и тихо застонала.
– Майкл Уинтерс, – прошептала она, и ее пальцы дрогнули в руке Дженни. Та испугалась, что Клер сейчас упадет: ноги, вряд ли держат ее, если она так дрожит, – и приготовилась подхватить сестру.
Но, к изумлению Дженни, Клер вскочила и кинулась в ванную, хлопнув дверью. Дженни осталась в кухне. Она не знала, что и подумать – неужели одно имя Майкла так повлияло на нее?
А миг спустя она все поняла. Сквозь тонкую стену было хорошо слышно – Клер мучает неудержимая рвота. Дженни беспомощно уставилась на дверь: похоже, Клер совсем худо. Да что же с ней такое?
Кошмар в ванной длился и длился, но наконец, дверь открылась, и на пороге возникла Клер. Ее лицо было белей ее ночной рубашки. Дженни не вполне поняла, в каком Клер настроении, – заметила лишь общую угнетенность, смесь страха и стыда.
И тут догадка осенила Дженни, точно вспышка молнии. Чтобы не упасть, она схватилась за край стола.
– Клер, – промямлила она каким-то чужим голосом, – Клер, ты что, беременна?
Час спустя Дженни и Клер сидели в шезлонгах у самой кромки воды. Клер, казалось, заснула. Она уронила голову набок, солнце светило ей прямо в лицо, глаза были закрыты. Но пальцы крепко сжатых рук побелели от напряжения, и Дженни поняла, что Клер бодрствует, в одиночку сражаясь с одолевающими ее демонами.
Посмотрел бы отец на Клер сейчас – пожалуй, от его цинизма не осталось бы и следа, потому что Клер терпела и молчала. Обычно, если что-то бывало не по ней, она беспрестанно и громко жаловалась всем и каждому.
Знать бы, что происходит, но Клер не говорила ни слова! Приходится воевать с призраками. Беременность. Призрак номер один. Ребенок появится на свет к Рождеству, а Алекс, его отец, ничего не знает – и не узнает: Клер решила не говорить ему. Значит, появляется призрак номер два. Развод.
Закусив губу, Дженни смотрела, как волна набегает на волну, как колышется серебристо-зеленая вода залива, словно в глубине прячется чудовище. Тревога снедала ее. Почему? Дженни раз сто задавала Клер этот вопрос, но в ответ та только рыдала.
