Очевидно, ему стало стыдно за утреннее поддразнивание.
Не увидев никакой реакции с ее стороны, Бо насмешливо поднял брови.
– Паб. Ужин, – медленно и четко произнес Гэрретт. – Я угощаю, – добавил он, так как Джез продолжала молча смотреть на него. Последнее замечание вызвало краску на ее лице.
– Я не нуждаюсь ни в чьей благотворительности, мистер Гэрретт, – язвительно заявила она. Меньше всего в вашей, говорил ее тон.
Бо раздраженно нахмурился.
– Я не занимаюсь благотворительностью, мисс Логан, – резко возразил он. – Я просто предлагаю вместе поужинать. Мне хочется убедиться, что завтра у вас будет достаточно сил, чтобы очистить мой сад от очередной кучи мусора.
Джез поняла, что получила по заслугам, ее несдержанность вызвана анонимным письмом, которое не могло не потрясти девушку.
– Кроме того, – отрывисто заявил Бо Гэрретт. – я ненавижу есть в одиночестве.
Ну, если так!..
– Извините. Я не хотела показаться неблагодарной. Ужин в пабе – это заманчиво, – вежливо сказала она, принимая приглашение.
Он поможет ей отвлечься от мыслей об ужасном письме, которое немедленно отправится в мусорное ведро, как только она возвратится домой.
– У вас есть время подождать, пока я переоденусь? – Собственно, полчаса назад Джез уже сняла рабочую одежду, но несмотря на безупречную чистоту, выцветшие джинсы и старый свитер отца, которые она надела, смотрятся ни чуть не лучше.
Бо отрицательно покачал головой.
– Вы прекрасно выглядите. Меня заверили, что в пабе подают великолепные бифштексы, – добавил он.
– Вам никогда не приходила в голову мысль стать актером? – поинтересовалась она, когда, заперев офис, шла за ним к «рейндж-роверу».
– Никогда! – содрогнулся Бо. – А вы подумывали о чем-то ином, кроме дела вашего отца? – с любопытством спросил он.
Джез устремила на него задумчивый взгляд, но в этот момент в машине вспыхнуло яркое внутреннее освещение.
– Да будет свет! – воскликнула она. – Нет, я никогда не думала о том, чтобы заняться чем-нибудь другим. Я люблю садоводство; мне нравится собирать семена, выращивать саженцы, наблюдать, как они превращаются в красивые цветущие растения. Моя бабушка – та, у которой была альпийская горка, – сухо напомнила Джез, – тоже любила садоводство. Наверное, можно сказать, что это у нас в крови, – насмешливо добавила она. И почувствовала, что эта самая кровь стынет у нее в жилах.
Как сказано в анонимке, она еще и дочь своей матери.
Нет, ничего подобного, решительно подумала Джез. Ее мать была легкомысленной, безответственной, но главное – эгоистичной женщиной; Джез полагала, что этих черт характера у нее нет.
