Но тут Алекс вдруг поняла, что мать не просто плачет. Она повторяла одно и то же слово. И в голосе Евы опять же слышалась столь непривычная уху Алекс мольба, что она снова забыла о доводах рассудка.
– Прости… прости… меня…
Смесь недоверия, сомнения и надежды вспыхнула в сердце Алекс, и ледяная корочка растаяла.
Мать схватилась за спинку стула – с невидящими от слез глазами, но все с тем же выражением мольбы на лице, – и рухнула на колени. Сделав короткий шажок вперед по направлению к онемевшей дочери, она снова проговорила прерывисто:
– Прости… пожалуйста… прости меня… умоляю тебя… прости!
И распростерлась на полу, как брошенная кем-то старая одежда.
Венгрия, 1932–1956
При крещении она получила имя – Анна Фаркас. Местом ее рождения была Венгрия, местечко под названием Пушта, представлявшее собой скопление ферм, деревенских домишек, амбаров, конюшен и сараев. Имелись в деревеньке собственная церковь и школа. Девочка была шестым и последним ребенком Георгия Фаркаса и его жены, тоже звавшейся Анной. Они вели происхождение от хуторских крестьян, принадлежавших знатным владельцам поместья, по сути, почти крепостных. Поместье находилось в западной части Венгрии, поблизости от городка Гьор. Но маленькая Анна увидела городок, только когда ей исполнилось семь лет. Он располагался по соседству с австрийской границей и даже являлся частью Австро-Венгрии до ее распада.
В Гьор Анну взяли вместе с другими ее сестрами и братьями на свадьбу двоюродной сестры, которая выходила замуж за железнодорожного рабочего, – явление довольно необычное, поскольку жители Пушты предпочитали выходить только за своих. Анну поездка привела одновременно и в ужас, и в восхищение. До этого момента она видела только бесконечные пространства полей. А тут на нее сразу обрушился шум города, воображение поразили необычные здания и сами жители этих домов. Все это было откровением. Но поход в кино – вот что перевернуло ее жизнь. Мюзикл, который она увидела, открыл перед ней мир, похожий на сновидение. Мир, где красивые женщины были одеты в изысканные наряды, а элегантные мужчины в белоснежные рубашки и черные фраки, ездили в огромных шикарных автомобилях, и все они жили в роскошных домах, танцевали под красивую музыку и ели какую-то необыкновенную еду. Очарованная фильмом, Анна не могла оторвать глаз от экрана, и шестое чувство подсказало ей, что каким-то непонятным, непостижимым образом, рано или поздно, но она непременно войдет в этот мир. Эта мысль совершенно поглотила все остальные чувства: ничто другое ее уже не занимало и не волновало. И все, что теперь она ни делала, было направлено на исполнение мечты. Именно по этой причине она постоянно слонялась возле замка, всматриваясь в залитые светом окна, в которых время от времени – как на экране – появлялись черные силуэты мужчин и женщин. В какое бы время ни двигалась вереница машин, направляющихся из замка в Будапешт, она была тут как тут. И наблюдала за процессией, спрятавшись за деревом или сидя на ветке. Она смотрела во все глаза, слушала, запоминала.
