Темпл направилась к двери через тускло освещенную комнату, дрожащей рукой толкнула ее и вдруг обернулась:
– Вы с отцом любили друг друга, но стоила ли ваша любовь тех страданий, которые обрушились на всех нас в последние годы? Неужели по прошествии стольких лет единственный ребенок твоего возлюбленного должен мучиться из-за вашей любви? Из-за той любви, которая заставила тебя пойти наперекор твоему отцу?
С этими словами Темпл тяжело вздохнула и вышла из комнаты, тихо закрыв за собой дверь. Она направилась по темному коридору в пустое крыло виллы Силоне и, оказавшись у себя, бросилась на постель и уставилась в потолок невидящими глазами.
Пять дней! Прошло уже пять дней после ее приезда сюда. Темпл вспомнила, как впервые встретила Дамона, не подозревая, что это он. Вспомнила тяжелую сцену в библиотеке, когда Роско заговорил с сыном, а она сама, обернувшись, встретила взгляд черных бархатных глаз Дамона и услышала его глуховатый голос: «Еще раз приветствую тебя, малышка!»
За эти пять дней она вновь и вновь испытывала смущение, возвращаясь к этому моменту, воссоздавая в памяти красивое лицо Дамона и его Стройную фигуру! А слова молодого человека эхом отдавались в ее ушах – во сне и наяву! О этот ласкающий голос…
Тихо застонав, Темпл подошла к дверям веранды и посмотрела во тьму. В эту ночь полукруг луны то скрывался за облаками, то снова показывался на темном небе, усыпанном звездами.
Девушка вцепилась в занавески и крепко зажмурилась, стараясь избавиться от воспоминаний о том, как она увидела вошедшего Дамона и выскочила из комнаты, боясь, чтобы он не погнался за ней, и убежала в парк, надеясь обрести там уединение и покой.
Но Дамон не последовал за Темпл и не искал ее позже. Через некоторое время девушку нашла Эрин.
– Дамон уехал. – Она взяла Темпл за руку и повела к дому. – Он сказал отцу, что у него неотложные дела.
Темпл спросила, надолго ли он уехал, и гувернантка посмотрела на нее с сочувствием:
– На неделю, а может, и больше.
Сердце Темпл упало, а мысли вихрем закружились в голове. А вдруг он но вернется? Ей стало так страшно, что подкосились ноги.
– Ты вернешься, Дамон? – шептала она теперь в темноту ночи, и слезы обжигали ей горло.
Девушку охватило отчаянное, безысходное одиночество. Чтобы освободиться от этого неприятного чувства, она открыла двери и вышла во тьму. Тихо ступая босыми ногами, Темпл прошла по холодному каменному полу веранды и спустилась по лестнице в парк.
