– Ну? – спросил он тихо. – Ведь вы чувствуете то же, что и я. Майра, дорогая, я никогда не питал таких чувств ни к одной женщине! Первый раз в жизни я полюбил.
– Это абсурд, Шон. Это всего лишь физическое влечение, и только. – Она твердо встретила его взгляд. – Нет, я не стану отрицать, что испытываю к вам физическое притяжение, желание, но ведь это не имеет ничего общего с любовью.
– Вы любите Брэда?
– Конечно, люблю. Он мой муж.
– Это ничего не значит. Любовь и муж не одно и то же. Вы всегда его любили?
Она задумалась, стараясь ответить честно и подбирая подходящие слова.
– Пожалуй, в начале нашего знакомства… нет… Я находила его самодовольным, наглым юнцом, слишком любящим себя и слишком упоенным своей способностью нравиться женщинам.
Флинн улыбнулся.
– Ведь ваше первое впечатление обо мне было точно таким же? Верно?
Майра была застигнута врасплох.
– Никогда не задумывалась об этом, но, пожалуй, вы правы. Вы очень похожи с ним.
– Нет, мы как день и ночь. Внутренне мы с Брэдом совсем не похожи. Это только фасад. Я не испытываю ничего, кроме презрения, к его маниакальному честолюбию. Я не стремлюсь стать лидером, стать средоточием власти. Единственное, к чему я стремлюсь, это отслужить положенный срок, уйти со службы, поселиться на каком-нибудь уединенном ирландском озере с женщиной вроде вас и там провести остаток моей жизни, стараясь сделать счастливой любимую.
Он говорил так пылко и трогательно, что в горле у нее встал комок.
– Прекрасное чувство, – сказала она задумчиво, – но вы забыли кое о чем. Одной из черт Брэда, подкупившей меня, было как раз его честолюбие. Видите ли, я сама честолюбива, а жизнь на уединенном ирландском озере не для меня.
– В таком случае и я стану честолюбивым, – возразил он непринужденно, и его руки взметнулись вверх, – но мое честолюбие никогда не станет таким, чтобы я пренебрег вами.
Она уставилась на него:
– Мною? О чем вы, черт возьми, толкуете?
– То, что я говорил о девушке вроде вас, неправда! Я хочу жить с вами, Майра! Я хочу, чтобы мы были вдвоем – вы и я, только мы!
– Шон, пора прекратить этот глупый разговор. Все это звучит по-детски. Я замужняя женщина.
– Возможно, по закону вы принадлежите Брэду, но в глазах Всемогущего Господа вы моя. Сердцем и душой мы принадлежим друг другу. Есть ведь древнегреческий миф о том, что когда-то, в начале времен, существовал только один пол и живые существа воспроизводили себе подобных. Потом Господь разделил их на мужских и женских особей и, перемешав, рассеял по свету. Он решил, что они должны странствовать, блуждать по земле, пока не найдут свою утраченную половину, мужчину или женщину, которые окажутся подходящими им во всех отношениях. – Он улыбнулся и взял обе ее руки в свои. – Вы и я наконец-то нашлись.
