Собравшись с мужеством, он опять решительно схватил мандрагору, чтобы вытащить ее из свертка.
Закричав от боли, Сёльве отдернул руку. На ладони проступили рубцы от ожога. Корень оказался горячим, да просто докрасна раскаленным.
Сёльве стиснул зубы. Со стоном выдохнув воздух, он оглянулся в поисках кочерги, с помощью которой смог бы вытащить мандрагору наружу.
Но потом его охватил испуг. Ему стало казаться, что мандрагора выскочит и набросится на него, как разъяренный зверь.
— Ну и лежи там! — сказал он неуверенно. — Можешь сжечь младенца до смерти! Так будет даже лучше.
В изнеможении Сёльве опустился на стул. Тут он заметил, что ожог на его ладони как бы рассосался, а боль почти исчезла. Значит, это была иллюзия? Его опять провели!
И он позволил провести себя?
Он не стал снова подходить к мандрагоре. Сгорбившись на стуле, Сёльве спрятал лицо в ладонях.
Он, конечно, не молился. Просто сидел. Разбитый, сломленный, бессильный.
«Я попался в ловушку и не знаю, как из нее выбраться», — подумал он, испытывая острую жалость к себе и не понимая, что сам уготовил себе эту ловушку.
Он не мог ничего сделать с ребенком. Мандрагора сразу же вмешалась бы, теперь он понимал это отчетливо. И корень мог постоять за себя.
Ему не удастся избавиться от ребенка и другими способами, побудив кого-то еще заняться им. Сёльве сохранял достаточно здравого смысла, чтобы понять это.
Что же ему теперь делать?
Сёльве поднял голову.
Конечно! Та служанка, которую он уволил несколько месяцев назад, потому что она стала слишком старой, да и не слышала ничего!
Она же всегда была глухой, а значит — и немой!
Эта женщина вполне могла бы взять на себя уход за чертенком.
Замечательная идея. Она не будет болтать о ребенке.
Он сам не сможет больше жить в этом доме. Ему придется съехать на другую квартиру, в другую часть города. Уволить всех нынешних слуг и не принимать больше никого в этом доме. Только старуха будет жить здесь и ухаживать за ребенком.
Больше никого никогда не приглашать к себе.
Сердце Сёльве разрывалось от этой мысли. Его дом имел прекрасную репутацию — благодаря частым балам, элегантности и благородству.
Теперь все кончено.
Хотя на службе он может продолжить общение — просто никто не будет знать, как он живет.
Тут он распрямился, осененный новый надеждой. Как же он не подумал?
Вот оно, решение! Он должен просто напросто сам уйти отсюда и никогда больше не возвращаться!
Конечно, ему придется навсегда расстаться с Веной, оставить фирму и все, что у него было в этом городе. Взять с собой как можно больше и исчезнуть.
