Рукопись выпала из рук Андре, его клонило в сон, он с трудом заставлял себя держать глаза открытыми. Наконец он решил погасить свечу и лечь спать. Но сначала он посмотрел на часы. Было уже четыре!
А ему предстояло днем сделать столько всяких дел!
Он все еще не понимал, какое отношение к Людям Льда имеет повествование о девственницах из Варгабю. Но если бы он прочитал еще одну страничку, он бы понял, в чем дело, по крайней мере, у него появились бы какие-то догадки.
Андре проснулся рано, словно тело само приказало ему: «Довольно спать, тебе нужно дочитать все до конца, прежде чем отправляться на дальнейшие поиски».
И поскольку до завтрака еще оставалось время, Андре оделся и удобно устроился за столом возле окна. До него доносился с улицы стук копыт по мостовой, визг трамваев, голоса дворников. Это были звуки раннего городского утра. На улице был туман, так что соседние дома казались просто расплывчатыми пятнами.
Взяв рукопись, он снова принялся читать. Ему пришлось немного вернуться назад, потому что накануне его уставший мозг был не способен воспринимать все подробности.
И вот он подошел к тому месту, на котором остановился ночью:
«Всем так хотелось поговорить. Только господин Натан был молчалив. Он уселся в самом углу, чтобы быть как можно дальше от Бритты.
Возможно, в глубине души он понимал, что вполне мог бы добиться для нее наказания в виде избиения камнями у позорного столба, изгнания или даже костра — но завоевать ее и покорить он был не в силах. Кроме того, его собственная богобоязненность была открыто подвергнута сомнению, что уязвило его в самое сердце.
Это явилось горьким уроком для того, кто считал самого себя слугой Господа.
Дидерик же совершенно случайно положил руку на скамью позади Кьерстин. Его большой палец двигался взад-вперед по ее бедру, что приводило ее в совершенное замешательство. И он сказал:
— Барбро, ты сказала, что знаешь предание лучше своего хозяина?
— Многие знают его лучше, чем я, — отчетливо произнесла она.
И после некоторой паузы, когда все ожидали, что кто-нибудь подтвердит ее слова, но так и не дождались, Дидерик сказал:
— Так расскажи же нам!
— Может быть, не стоит теперь говорить об этом…
— Нет, расскажи!
Кайса покосилась на Хавгрима и встретила в темноте его взгляд. Была ли на его лице улыбка? Она не осмеливалась в это верить. Рядом с ним сидела Бритта, но Кайсу это не смущало. Бритта была слишком юной, чтобы питать к Хавгриму иные чувства, кроме гордости по поводу того, что он назвал ее сообразительной и наблюдательной.
