Было очевидно, что она стала сейчас чересчур ранима. Но это можно было понять.
Криста перешла к делу.
– Не знаешь ли ты место, которое называется Стурескугсплассен?
Ингеборг наморщила лоб.
– Я слышала…
– Да, конечно, в балладе. Но есть ли такой хутор в действительности?
– Здесь поблизости?
– Да, я думаю.
Ингеборг думала, старательно наморщив лоб.
– Нет, никогда не слышала.
– Но он должен быть!
Она же видела Линде-Лу неподалеку. Да и потом он был так легко одет, что просто не мог жить далеко отсюда.
– Здесь же есть недалеко озеро?
– Да здесь повсюду озера. Рядом два больших.
Она не осмелилась спросить о господине Педере. Тогда все станет слишком явным. Ингеборг заметила:
– Нет, если тебе нужен хутор, который находился бы и у леса, и у хутора, тебе надо в Нурмарку. Там на холмах есть то, что тебе надо.
Было очевидно, что Кристе не удастся здесь ничего больше узнать. И она спросила о другом:
– А ты знаешь, где живет Ларс Севальдсен?
Он должен знать о Линде-Лу больше.
– А разве Ларс не в тюрьме? – спросила Ингеборг. – Я слышала, что мать шептала отцу про это.
– Ну, в тюрьме – слишком сильно сказано. Его обвиняют в воровстве, вот и все, что я знаю.
– Ну и дурак, – пробормотала Ингеборг.
– И я так думаю. А где он живет?
– Не знаю. Думаю, что где-то ближе к Осло. В Грорюде или где-то там.
Ну, это Криста и сама знала.
Ингеборг подошла к двери, открыла ее и крикнула:
– Мама, где живет Ларс Севальдсен?
Из другой комнаты отозвался голос:
– В Грорюде. Но его там сейчас нет. Он стал такой странный, его положили в больницу для умалишенных.
– Что? Его? Почему?
– Говорят, не выдержал, что его подозревают в том, чего он не делал.
Говорит про странную темноту и отвратительное создание. От него больше и слова разумного не услышишь.
Ингеборг с сожалением обернулась к Кристе, которая прикусила губу. И здесь неудача! Она не стала больше ни о чем спрашивать и ушла, сказав несчастной девушке несколько ободряющих слов на прощание.
Взошла луна, она уже стала больше, почти наполовину, но все равно, в этот светлый весенний вечер в ней еще не было достаточной силы.
На дороге стоял мужчина, прислонившись к березе. «Линде-Лу? – подумала она, и что-то кольнуло ее в сердце. – Или Имре?»
Нет, ни тот, ни другой. Это был крестьянский сын, Петрус, которому Криста всегда нравилась. Когда-то он, возможно, тоже ее немного интересовал, поскольку был единственным молодым парнем в этих краях, о котором она могла подумать. Но это прошло. В ее жизни появилось сейчас так много мужчин.
