Она непроизвольно присела перед ним в реверансе. Он улыбнулся и протянул ей левую руку, взял ее правую руку и дружески пожал. Он знал, что она догадалась, кто он, они были так близки друг другу.
– Тебе нужна была моя помощь? – тихо спросил он.
– Да, спасибо. Спасибо, что приехал. Я должна это узнать!
– О своем происхождении, я понимаю. Это сделать не трудно. Но достаточно ли у тебя мужества узнать об этом?
– Неужели все так плохо? Он преступник?
– Едва ли его можно так назвать. Но все равно это может напугать тебя.
«Значит, он душевнобольной», – подумала она.
– Я выдержу, что бы ты ни сказал, – быстро проговорила она. – Ничего не может быть хуже…
И она, устыдившись, замолчала.
– Ну-ну, – напомнил ей Имре. – Ведь все эти годы ты была ему хорошей дочерью. Пока не узнала!
– Да, верно. Но мы такие разные! Во всем.
– Правильно. И он грубо эксплуатировал тебя.
– Разве?
– Именно. Он играл на твоих чувствах.
– Откуда ты знаешь об этом?
– Мы внимательно следили за тобой, Криста. Ты же одна из нас.
Она догадалась, что сейчас он имел в виду не Людей Льда. Она редко думала о том, что она из рода черных ангелов. Но теперь подумала об этом.
– Но ведь я ничего не унаследовала от нашего… общего предка, – возразила она, имея в виду Люцифера.
– Этого ты не знаешь – пока, – загадочно сказал Имре и огляделся.
– Где мы можем поговорить? Я догадываюсь, что он едва ли захочет меня видеть.
– Ой, но ведь ты мой ближайший родственник!
– Думаю, нам не следует встречаться с ним.
Криста призадумалась.
– Я сейчас пойду за молоком. Но ведь идет дождь. Мы не можем стоять и разговаривать на улице.
– Если мы будем разговаривать в твоей комнате, он сможет нас услышать?
– Нет, не сможет. Я живу на втором этаже, а он – на первом, подняться по лестнице он не может. И если ему что-то нужно от меня, он просто громко кричит. А делает он это часто, – закончила она, улыбнувшись. – Но тебе все равно не пройти мимо него, он увидит тебя, когда ты будешь проходить через холл. Понимаешь, он очень внимательно следит.
Имре только чуть заметно улыбнулся:
– Об этом не беспокойся, просто иди за молоком и поднимайся потом к себе в комнату!
Можно было подумать, что Франк догадался: что-то должно произойти. Когда она вернулась с фермы домой, он придумал для нее тысячу мелких поручений, ему было так трудно, у него все болело, и никто о нем не заботился, и не могла бы она быть так любезна и дать ему то или другое, ужасно неловко ее беспокоить, но…
