Элизабет внимала с огромным интересом. Этот доверчивый юноша охотно рассказал ей все, о чем она не могла спросить у Вемунда.
— А где вы жили до того, как купили Лекенес?
— Мы владели усадьбой недалеко от Хольместранда.
Лиллебрур с энтузиазмом начал рассказывать о прежнем доме под Хольместрандом, но Элизабет его больше не слушала.
Должно быть, это то самое место, где находилась та отвратительная психиатрическая лечебница, куда поместили родственницу Вемунда Карин. Он нашел ее там и привез сюда скрытно, чтобы другие не знали об этом. Именно он совершил столь ужасное злодеяние в отношении Карин, что она лишилась рассудка. Но когда было совершено это злодеяние? Как долго он находился там под Хольместрандом во время своего последнего визита? Именно тогда это произошло? В таком случае, он должен был пробыть там какое-то время, так как, судя по тому, что говорила Карин, она прожила в психиатрической лечебнице довольно долго.
Но Элизабет не осмеливалась задавать новые вопросы о Хольместранде, и не решалась упоминать о Карин. Пока нужно подождать! Но она будет продолжать разбираться в этом деле! По-своему. Потому что Элизабет была любопытной по природе и загадка Карин и Вемунда заинтересовала ее. Она хотела бы знать, можно ли помочь Карин выздороветь!
Она вздрогнула, услышав голос Лиллебрура:
— Ну вот мы и в Лекенесе. Ты когда-нибудь видела такое великолепное здание?
— Мать! Отец! — крикнул Лиллебрур, когда они переступили порог внушительного холла. — Вы все еще наверху?
— Мы здесь, Лиллебрур, — ответил приятный женский голос.
— Пошли, — сказал он Элизабет. — Они в малой гостиной. Наверняка сидят у окна и наслаждаются летним вечером. Мать это любит.
Несколько неуверенно она последовала за ним через комнаты, такие красивые, что Элистранд, да даже Гростенсхольм, казались по сравнению с ними бедняцкими хижинами. Она увидела мягкую мебель в белых и желтых цветах, кресла с расшитыми вручную спинками, мраморный стол с ножками, изогнутыми в стиле рококо, и солидные комоды. Зеркала отражали изысканные гардины и картины…
Проходя через комнаты, Лиллебрур оповестил об их прибытии.
— Приветствуем вас — я и дочь Ульфа Паладина Элизабет. Наша с Вемундом знакомая.
Пара встала со своих мест у окна очень красивой гостиной. Несмотря на то, что дневной свет еще не исчез, в комнате были зажжены свечи в многочисленных больших серебряных канделябрах, так что Элизабет не составило труда рассмотреть своих будущих свекра и свекровь.
