Она от всей души желала, чтобы отверженные Людей Льда поддержали ее в эту трудную минуту. Тенгель Добрый, Суль, колдунья Ханна… Нет, только не Ханна. Она была злой колдуньей.
— А что можешь ты? Ничего, друг мой с волчьими глазами. Ничего! Только шляешься по округе и убиваешь людей своими самыми обычными руками…
— Виллему, — тихо одернул ее Доминик. Но она не могла остановиться. Наглое, молчаливое презрение монстра только распаляло ее.
— Или, может, ты убиваешь с помощью своей небольшой игрушки? И что же в ней такого особенного?
И тут они впервые услышали голос монстра. От удивления все даже затаили дыхание.
— Ты не умеешь колдовать!
Голос был неприятный, режущий слух, полный ненависти. Существо явно не привыкло разговаривать. Голос шел, словно из-под земли, словно говорил один из подручных сатаны.
Придя в себя, Вилему поспешила с ответом:
— Конечно, могу.
— Врешь ты все, чертова баба!
«Боже милосердный, что делать, — лихорадочно подумала она. — Как убедить его, что это правда? Теперь все зависит только от меня. Если мне удастся доказать ему, что мы не обычные люди, тогда он в нашей власти! Но я столько лет не колдовала! Я уже и не помню, как я это делала…»
Монстр снова поднялся во весь рост. Видно было, что ему было нелегко и больно. Но он чувствовал себя победителем. Виллему он ненавидел всей душой. Виллему почувствовала это. Он никак не рассчитывал, что ему может оказать сопротивление женщина.
Она тоже поднялась.
«Все пропало. Я не знаю, что делать. Ясно, что блеск моих глаз не производит на него никакого впечатления. У него такие же глаза».
Стоя так в растерянности и не зная, что делать, Виллему вдруг почувствовала, как в ней появилась необъяснимая, тайная сила. Ей помогали. Тенгель Добрый… Она видела его всего один раз, но забыть не могла… Он был рядом, снова положил ей руки на плечи. Ей страшно захотелось обернуться, встретиться с ним взглядом. Но она не могла отвлекаться. И любившая подшутить Суль была рядом. Виллему почувствовала ее.
Чудовище, однако, не чувствовало ничего.
«Нельзя делать из него посмешище. Я не должна поступать как тогда, когда парик капитана шхуны был найден в плевательнице. Его нельзя унижать. Нельзя трогать его достоинство, самоуважение!»
На глазах у зрителей разворачивалось мистическое, потрясающее представление. Борьба, длившаяся не один час, показалась им длиною в несколько минут.
Тонкая, одетая в белое фигура одиноко стояла на пути непонятного. Казалось, она не ведает, что такое страх.
