Только маленький Эгон был с пустоши.
Ей было странно, что лишь семьи, имеющие детей, могли жить в домах. Клампен жил в доме, а потом, когда сбежала жена, ему пришлось переехать назад в бараки. Да, верно, Клара объясняла. У него была маленькая дочурка, но жена забрала ее с собой. Больше всего Клампен горевал из-за дочки. А после того, как он вернулся в барак, его дом заняла одна из новых семей. Это были родители Бенгта-Эдварда и двух его сестер, они жили в пятом, самом дальнем доме.
Да, порядки здесь явно были жесткие. Нет детей, — значит — нет дома. Только кровать в бараке, — понемногу начинала понимать Анна-Мария. Бараки выглядели очень неприглядно, как развалины, казалось, в них было слишком тесно.
Да и дома были очень жалкие. Дом Клары был самым лучшим, поэтому Анну-Марию разместили именно там. Остальные же были перенаселены, в каждом — куча малышей.
Как только дети подрастали, их отправляли работать в шахту. И Анна-Мария не могла понять, как это такой крепкий парень, как Бенгт-Эдвард, смог пойти в школу.
Оказалось, что никто из детей не умел ни читать, ни писать. Так что пришлось начинать с нуля, и, по-правде говоря, Анна-Мария была рада этому. Это значительно облегчало ей жизнь, ей не надо было преподавать на различных уровнях одновременно. Можно было объединить всех детей.
Никаких книг, соответственно, у них вообще никогда не было.
— Хорошо, — сказала Анна-Мария, стараясь, чтобы голос ее звучал достаточно бодро. — Сделаем так — для начала, пока не получим то, что нам надо для занятий. У меня есть маленькая грифельная доска. Мы пустим ее по кругу. А потом будем пользоваться большой. Вам не кажется, что здесь холодно, ведь на улице такая плохая погода. Вы не замерзли? — спросила она, посмотрев на маленького, дрожащего от холода Эгона и кашляющих брата и сестру. — Я попытаюсь разжечь камин, если есть чем…
Вдруг раздался голос Бенгта-Эдварда, похоже было, что у него как раз ломался голос.
— Не стоит его разжигать, фрекен. Он еще не готов.
Анна-Мария удивленно перевела взгляд с печки на него, и лишь тогда обнаружила, что труба еще не подсоединена к черному чудовищу. Очевидно, это была лишь роскошная имитация. Надеялись, что на улице будет тепло…
— Но… — начала она.
— Мы не успели, — немного смущенно объяснил Бенгт-Эдвард. — Мы работали всю ночь, но еще не закончили.
— Мне кажется, то, что вы сделали, просто замечательно, — горячо произнесла Анна-Мария. — Ты тоже работал?
