Его голова, лишенная шеи, сидела прямо на плечах, гротескно широких и острых. Руки свисали ниже колен. Ноги были короткими и кривыми, грудь — необычайно широкая, переходящая, без всякого намека на талию, в бедра. Волосы были неопределенного цвета: что-то среднее между серым, пепельным и черным. Они всегда в беспорядке падали ему на глаза, коварные, отливающие желтизной глаза, и никто не имел права стричь или причесывать его, а тем более — мыть ему голову. Скулы у него были торчаще-острыми, рот напоминал оскаленную пасть зверя.
И всем этим он неимоверно гордился. Можно было смело сказать, что судьба его не обделила: он желал именно этого.
Внимательно оглядев всех по очереди, он понял, что что-то не так. Вильяр сказал ему о могилах, которые собираются сровнять с землей.
Ульвару вообще нравились кладбища. Он видел там то, что не видели другие. Ах, как много интересного он знал о мертвецах!
Напротив, предки Людей Льда его мало интересовали, поскольку они никогда не являлись ему и не беседовали с ним. Хорошо, что он не знал, что они имели обыкновение являться другим меченым. На Липовой аллее никто не говорил ему об этом. Все считали, что ему лучше всего пребывать в неведении относительно всего этого.
Многое люди скрывали от Ульвара, и на это были причины.
Не успел он как следует обдумать сказанное, как Малин отправилась в коммунальное правление, чтобы разобраться во всем.
— Пойдемте обедать, мальчики, — сказала Белинда. — Вы, наверное, проголодались!
Вильяр и Хеннинг были уже на кухне, братья-близнецы тоже отправились туда.
Малин вошла в насквозь прокуренное здание коммунального правления. Она стала смотреть на таблички, висящие на дверях… Вот! Дорожное строительство. Может быть, ей нужно сюда?
Это оказалось не там, но ее направили в большой зал, в котором ее шаги гулко отдавались на деревянном полу среди пустых стен. Она быстро нашла того, кто был ей нужен, и изложила ему суть дела.
Чиновник, молодой человек со строгим взглядом и корректными манерами, нахмурился.
— Но ведь эти могилы такие старые, фрекен Кристерсдаттер. Никого они больше не интересуют!
— Нас интересуют, — раздраженно ответила она.
Она вдруг замолчала. Не стоило говорить ему, что они чуть ли не общаются с ними, во всяком случае, обретают покой, посещая эти могилы. И она закончила свою тираду иначе, чем предполагала:
— Мы постоянно поддерживаем там порядок. Мы заботимся об этих могилах. Это часть нашей истории.
— Нам известно, что Люди Льда когда-то были очень влиятельными в этом округе, — сдержанно произнес он. — Но времена теперь другие.
