Сестра милосердия нерешительно огляделась по сторонам. И тут он обнаружил, что не один в комнате, что там стояло множество кроватей, заправленных грязным, нищенским бельем, на которых лежали в основном старики, тупо смотревшие в его сторону. Кто-то непрерывно стонал в другом углу. Все помещение было пропитано затхлой вонью, но он так долго лежал здесь, что уже привык к этому. Во всяком случае, мог это выносить. И даже запах карболки не мог пересилить эту вонь.
Он понял, почему диаконисса медлит. Можно ли было впустить сюда женщину? Но поскольку он сам не мог встать с кровати, он горячо упрашивал ее привести к нему ту женщину с лодки.
В конце концов она кивнула и вышла. Она сказала, что поговорит об этом с доктором.
Ожидая ее, он пытался осознать собственное состояние, взглянуть на себя глазами окружающих. Ему хотелось произвести на всех благоприятное впечатление. Теперь он знал, кто он такой. Вильяр Линд из рода Людей Льда, а то маленькое существо, которое согревало его сердце и должно было получить известие о том, что он жив, был его сын Хеннинг, оставшийся в Норвегии.
Все становилось на свои места. Он прикидывал, сколько он уже лежит здесь. Какое-то внутреннее чувство подсказывало ему, что он лежит здесь уже долго. Ощупав свой подбородок, он обнаружил, что у него выросла длинная борода. А ведь он всегда был гладко выбритым! Но он обнаружил и кое-что еще. Рука, прикоснувшаяся к подбородку, не была целой. Он не осмеливался взглянуть на свои руки. И когда он наконец решился на это, он был глубоко потрясен. Почти все пальцы у него отсутствовали. Ему показалось, что он лишился части себя самого — это было очень странное чувство.
Он спрятал свои изуродованные руки под дырявое шерстяное одеяло.
Время шло. Что же они не идут? Он чувствовал усталость, но ожидание заставляло его бодрствовать.
А если это не Белинда? А если она погибла?
Нет, нет, только не это!
А если она не узнает его? Он стал таким худым, кожа да кости. Волосы были длинными и спутанными, глаза глубоко запали. Он подумал, что похож теперь на Иоанна Крестителя в пустыне с длинными волосами и бородой, в истрепанной одежде, питавшегося травами.
Но теперь ему хотелось выглядеть прилично. Словно он собирался встретиться с Белиндой в первый раз!
Если это только она!
Он попытался вспомнить остальных, находившихся в шлюпке. Сначала их было шестеро. Двое утонули. А те, что остались…
Он был тогда таким истощенным, обмороженным и измотанным, что не мог даже пошевелиться. Он помнил только свои руки, сжимавшие находившуюся без сознания Белинду. Была ли в шлюпке еще женщина? Да, была.
