И они сдались, но не сразу. Ладно уж, но ей тогда придется выполнить кое-какие поручения матери. Отец проводит ее до почтовой кареты.
В эту ночь Туле не снились кошмары. Наоборот, она ощущала мир и покой.
Все-таки дело было в этом парнишке!
Впервые в жизни она была одна в Вехьо.
Не теряя времени даром, Тула выполнила поручение матери и сразу направилась в музыкальную мастерскую.
А что, если там его не будет? Если мастерская закрыта или там сидит кто-то другой?
Но молодой человек на тележке оказался на месте, и когда она вошла, он покраснел, как пион. Она видела, как на шее его пульсирует вена.
— Добрый день и спасибо за последнюю встречу, — сказала Тула. — Не знаю, помнишь ли ты меня? Я купила здесь флейту…
— Как же, как же, я помню тебя, — затаив дыхание, произнес он. — Что-нибудь не в порядке с флейтой?
— Нет, все в порядке, я уже хорошо играю, если мне позволят похвалиться, — с улыбкой сказала она. — Нет, я пришла не за этим.
Уф, она чуть было не сказала все напрямик, вот что значит постоянно думать об этом! И она торопливо поправилась:
— Конечно, это звучит глупо, но мне так понравилась та маленькая, неудачная флейта, что я бы с удовольствием купила ее. Мне вообще нравится все, что имеет недостатки.
Его руки так задрожали, что он вынужден был схватиться за колеса своей тележки.
— Я точно не знаю… какую флейту ты имеешь в виду, — заикаясь, сказал он.
— Ту, которая лежит вон там… Нет, там ее больше нет! Ты выбросил ее?
— Ах, ту? Ту самую, колдовскую, ты имеешь в виду? Я называю ее так потому, что на ней совершенно невозможно играть. Нет, я… я не знаю, куда я ее положил…
— Очень плохо, — огорченно произнесла Тула, понимая, что ей больше не о чем с ним говорить. — Э-э-э… ты живешь здесь?
Он кивнул.
— Да. Там, внутри, есть пара комнат.
— Ты живешь с родителями?
Ей вовсе не хотелось, чтобы тут рыскали какие-то родители, когда она собиралась соблазнить его. Ведь на этот раз он показался ей еще более симпатичным, чем раньше, его сильные плечи сексуально возбуждали ее, так что она снова почувствовала приятный зуд.
— У меня нет родителей.
— Ах, — сочувственно произнесла она. — Но ведь ты не можешь жить совсем один?
— Могу, я живу один с тех пор, как пять лет назад умерла моя мать. Эту мастерскую оборудовал для меня профессор музыки. Он уже умер, но я буду вечно благодарен ему. Это спасло мне жизнь.
— Ты зарабатываешь себе этим на жизнь?
— Я работаю так, чтобы прокормиться. Музыканты из концертного общества обычно чинят здесь свои инструменты, и это кормит меня. А иногда мне удается продать тот или иной инструмент.
